Эллен Сандерс: Круиз любви

Кэтти начала подрабатывать, когда ей едва исполнилось четырнадцать. А в шестнадцать она уже ловко маневрировала между столиками портового кабака, умудряясь не только избегать рук веселившихся моряков, но и не разбивать при этом ни единого стакана.

— Ладно, — Стэйси обреченно вздохнула. — Отдохни минут десять. Постараюсь одна справиться.

— Нет-нет, я сейчас. — Кэтти с трудом поднялась на ноги, но тут же снова упала на деревянный табурет. — Не могу. Такие неудобные туфли. Я уже до крови стерла пятки. Такое чувство, что хожу босиком по углям. За день, наверное, километров пятьдесят пробежала. На кухню — в зал, на кухню — в зал…

— Кэтти, тебе грех жаловаться. По крайней мере, у тебя всегда полно чаевых. Взгляни, уже набитый карман. — Стэйси указала взглядом на передник подруги. Из кармана действительно выглядывали смятые банкноты.

Однако Кэтти, похоже, выручка не радовала.

— Знаешь, Стэйси, я решила уйти.

— Как это? — Стэйси вытаращила глаза. Бокалы с пивом на ее подносе нервно задребезжали.

Кэтти пожала плечами.

— Надоело. Отправлюсь вместе с Томом в путешествие на большом белом лайнере.

Громкие крики и недовольные возгласы заставили Стэйси поторопиться, и она быстро зашептала:

— Давай-ка, обмозгуем твои планы после работы. Если я не отнесу заказ через минуту, эти остолопы разгромят кабак. Кстати, твой Том уже порядком набрался. Боюсь, тебе снова придется тащить его домой.

Стэйси выскочила из кухни и помчалась к захмелевшим морякам. Кэтти тяжело вздохнула и мечтательно закрыла глаза. Перед ней тут же возник сверкающий океанский лайнер — один из тех, что стояли в порту, дожидаясь отплытия. Синие волны облизывали его белоснежные бока, а теплый ветер развевал паруса. Женщины и мужчины в красивых нарядах степенно поднимались по трапу на борт «плавающего города»… и Кэтти явственно увидела себя среди этих разряженных господ, о которых ей без умолку болтал Том.

Порой Том с таким восхищением рассказывал лежавшей на его плече Кэтти о том, какие красивые и богатые женщины плавают на его корабле, что Кэтти начинала ревновать. Ей казалось, что драгоценности, меха, деньги и прочие атрибуты роскоши привлекают Тома куда больше, чем простота и преданность любившей его женщины. А ведь им так редко удавалось побыть вместе!

Завтра Том снова уйдет в плавание. Его ждут новые приключения… У Кэтти замирало сердце каждый раз, когда Том рассказывал ей о других странах и городах. Она ведь нигде, кроме Нью-Йорка, и не была.

Каким счастливчиком казался ей Том, повидавший мечети Стамбула, каналы Венеции, соборы и площади Рима и Флоренции! Обо всем этом Кэтти лишь читала. Каждый раз, когда она просила Тома рассказать ей побольше о тех городах, в которых ему довелось побывать, он лишь снисходительно улыбался и отмахивался от ее расспросов.

— Хэй, крошка, налей-ка мне еще пинту пива! — Толстяк с лоснящимся лицом и черными глазками-бусинками поднял вверх пустой бокал и подмигнул Кэтти.

— Брайан, по-моему, тебе уже достаточно, — заметила она.

Человеку, впервые наведавшемуся в «Одноглазый Джо», манера общения официантки могла бы показаться чрезмерно фамильярной. Впрочем, портовый бар отличался, так сказать, постоянством клиентуры. Новички здесь появлялись так же редко, как и киты выбрасывались на берег. Незнакомец в «Одноглазом Джо» — сенсация, которую с радостью бы отметили за его счет стаканчиком лучшего на побережье рома.

— Кэтти, лучше бы ты присматривала за своим Томом.

Она вздрогнула и невольно окинула взглядом мрачноватое полуподвальное помещение «Одноглазого Джо».

— Ищешь своего дружка? — Брайан саркастически усмехнулся.

Кэтти не удостоила его ответом.

— Какая-то девица уволокла его пять минут назад. — Похоже, Брайан получал изощренное удовольствие, доставляя и без того несчастной Кэтти новые страдания.

— Так я тебе и поверила.

— Похоже, Том не особо церемонится с тобой. Может быть, ты и меня согласишься обслужить по высшему разряду? Говорят, тебе нет конкуренции в постели. — Брайан запрокинул голову и мерзко расхохотался.

Кэтти едва сдержалась, чтобы не швырнуть поднос с пустыми стаканами в его наглую, красную от избытка алкоголя физиономию.

Нет, она не могла позволить ему насмехаться над собой. Конечно, Кэтти Маршалл не была уважаемой дамой, перед которой джентльмены наперебой открывали двери и отодвигали стулья, но и смолчать в ответ на дерзости и оскорбления она не могла. Еще в детстве мама предостерегала острую на язычок девочку быть осторожнее и не бросаться в бой с открытым забралом.