Джоанна Нельсон - Обычная история

Втайне Брук немного жалела Глорию и досадовала на нее за одержимость, но при этом никогда бы не осмелилась высказать собственное мнение вслух. Все-таки Глория ее лучшая подруга! Для себя Брук никогда не ставила таких «великих» и практически недостижимых целей. Во-первых, потому что давным-давно решила: известность и слава — это совсем не то, что ей нужно; достаточно примера ее собственных родителей! А во-вторых, она не настолько была уверена в собственных силах, чтобы попытаться добиться глобальных целей такого масштаба. Планы Брук на будущее были несоизмеримо скромнее и ограничивались уютным домиком, любимой работой и… принцем на белом коне, который непременно должен появиться в ее жизни и наполнить ее смыслом.

Брук была очень, очень романтичной особой — совсем как ее бабушка! И к тому же девушка привыкла довольствоваться малым и была совершенно не меркантильна — она даже совсем не расстроится, если к принцу не будет обычного приложения: дворца, слуг и сокровищ всего мира, брошенных к ее ногам. Гораздо важнее то, что они будут любить друг друга всю жизнь — а с милым рай и в шалаше! — и умрут в один день. И пусть самые маститые психологи утверждают, что любовь — это всего лишь набор химических реакций, протекающих в организме и длящихся максимум несколько месяцев. С ними — с Брук и ее принцем — все будет иначе, их любовь будет длиться вечно!

— А по-моему, очень даже неплохо. Я, наверное, была бы счастлива услышать подобное признание, — продолжая разговор, промолвила «очень романтичная» Брук, черпающая свои представления о прекрасных принцах исключительно из любовных романов.

Не то чтобы Брук увлекалась подобной литературой, но иногда, как говорила Глория, на нее «находило», и тогда девушка поглощала любовные романы запоем и в огромном количестве. Длительность этих «запоев» обычно варьировалась от одного до нескольких дней, но данный случай был особо тяжелым: вот уже на протяжении недели Брук не могла остановиться.

— Что касается меня… Попадись мне этот «прекрасный принц» на узенькой дорожке, я бы просто придушила голыми руками этого размазню вместе с его мелодраматическими речами! — бескомпромиссно заявила «реалистка до мозга костей» Глория, продолжая орудовать влажной салфеткой.

Наблюдая, как яростно Глория стирает жирную черту с подбородка, Брук едва не скривилась страдальчески. Пожалуй, если Глория не умерит пыл, она рискует лишиться кожного покрова!

Чтобы не видеть этой экзекуции, Брук перекатилась на живот и, упершись подбородком в сжатый кулачок, принялась дочитывать любовный роман.

Вот уже четвертый абзац главный герой продолжал клясться в неистовой любви героине, которая наверняка находилась на грани обморока из-за столь бурного объяснения. Брук пришла к такому выводу потому, что книжная героиня стойко «хранила молчание» и финальное объяснение было страстным монологом изнывающего от избытка чувств рыцаря. Впрочем, шикарный средневековый замок на заднем плане, который в ближайшем будущем должен стать «скромным приютом» героини, обителью счастья и гармонии; породистый жеребец, примчавший влюбленных в это милое местечко, а сейчас по замыслу автора мирно щиплющий травку где-то неподалеку; и все мыслимые и немыслимые богатства, которые прекрасный рыцарь бросал к ногам своей возлюбленной, тоже играли свою роль. Все сразу и в большом количестве — подобные радужные перспективы кого хочешь доведут до полуобморочного состояния!

Наконец, как и предполагала Брук, оглушенная пылким объяснением и радужными перспективами дальнейшего существования героиня — уже почти без чувств! — оказалась в объятиях своего возлюбленного и слабым голосом поведала ему и заодно всем читателям, что — да, да, да! — она, безусловно, отвечает взаимностью и согласна на все, что ее герой предлагает. Детально описанный жгучий поцелуй, не оставляющий простора воображению, венчал сие произведение. После чего следовало нарисованное сердечко в затейливых завитушках, а потом координаты издательства и прочие титры. Брук с некоторым сожалением захлопнула книжку и обнаружила, что Глория забыла про салфетку в своей руке и черную полосу на подбородке и как-то жалостливо рассматривает Брук.

— Что? — насторожившись, поинтересовалась девушка.

— Господи, Брук, неужели все по-прежнему так серьезно?

— О чем это ты?

— Только не делай вид, что ничего не понимаешь. Каждый раз, когда ты читаешь эти романы, у тебя такое лицо…