Фрида Митчелл: Соперница

— Но твое платье?! И мое платье?!

— Нет проблем! У Аллана полно знакомых модельеров, и один из них, — Элис назвала имя, от которого у Мел широко распахнулись глаза, — только что закончил специальную коллекцию для показа в Париже. Все для свадьбы. Одно из платьев просто великолепно! Оно для меня. Он согласился сделать и твое платье тоже. Думаешь, я об этом не позаботилась? Так что все в порядке.

Мел от удивления открыла рот, но, осознав это, быстро его захлопнула и рухнула в кресло, недоверчиво глядя на подругу.

— А ты уверена, ты абсолютно уверена, что это то, о чем ты мечтала? — тихо прошептала она.

— Абсолютно.

— Не хотелось бы охлаждать твой пыл, но позволь напомнить: «поспешишь — людей насмешишь». И еще: «женишься в спешке — раскаиваешься не спеша». И так далее, — прозвучал почему-то виновато голос Мелани.

— Не беспокойся, — твердо ответила Элис. — Я никогда и ни в чем не была так уверена, как в этом замужестве.

Элис так резко поднялась из воды, что волна густой пены выплеснулась из ванны на коврик. Да, тогда она была уверена, уверена на сто процентов, что они будут счастливы.

По щиколотку утопая в мягком ворсе ковра, она подошла к тумбе и взяла большое пушистое полотенце. Завернувшись в него, как в сари, Элис побрела в спальню. Усевшись за туалетный столик, она тупо уставилась на ряд роскошных флаконов с духами, лосьонами, туалетной водой. Рядом стояли перламутровые коробочки с кремами, скрабами и другой косметикой. Но она ничего не видела, ее мысли опять витали далеко.

Аллан в тот же день заехал за ней, чтобы вместе пообедать. Он делал это каждый день. Сам настоял на таких ежевечерних приездах.

— Послушай, девочка, мне такая прогулка только в удовольствие, а для «феррари» тридцать миль от моего офиса до твоего дома пустяк, просто пустяк, — успокаивал он, когда Элис попыталась отговорить его от утомительных, по ее мнению, ежедневных вояжей.

И если быть до конца честной, ей и самой не очень-то хотелось, чтобы Аллан согласился с ее доводами. Она уже, как наркоман, нуждалась в ежедневной дозе общения с ним, страстно желала его видеть, чувствовать его крепкие объятия, упиваться его поцелуями. Да, он стал для нее наркотиком, сильнодействующим наркотиком.

И понятно, что, пересказывая ему свою беседу с Мел, она тогда и не заметила, какой коварный змей поднял голову в ее райском саду.

— Так-так, значит, наша подружка невесты попыталась предостеречь тебя? — переспросил он, явно забавляясь. — Знаешь, мне бы хотелось поговорить с ней, — добавил он, внимательно глядя на проселочную дорогу, по которой они ехали.

Что-то в его голосе заставило Элис незамедлительно встать на защиту Мел.

— Она вовсе не это имела в виду, Ал. Просто после маминой смерти она старается заботиться обо мне.

— Теперь это делать ей совсем не обязательно, — ответил он небрежно, но все еще с легким раздражением. — Теперь есть я, и я о тебе позабочусь сам, и нисколько не хуже.

«Я не нуждаюсь ни в чьей заботе, я в состоянии сама о себе позаботиться!» — готово было сорваться у нее с языка, но Элис сдержалась. А сейчас, оглядываясь на прошлое, Элис подумала, что, вероятно, сделала она это зря.

Но тогда ей так не захотелось портить чудесный летний вечер продолжением неожиданно ставшего затруднительным разговора. Первого затруднительного разговора.

— Да Мел изменит свое мнение сразу же, как только познакомится с тобой, — вместо этого сказала Элис, прислушиваясь только к голосу любви. Возможно, ей вообще не следовало бы рассказывать ему об их беседе, но она была уверена, что Аллан только рассмеется на глупое замечание Мелани. Но, выходит, мужчины реагируют по-своему, особенно такие сильные, решительные и влиятельные, каким был Аллан.

Элис уже знала, что таким он сделал себя сам.

Мать-одиночка бросила Аллана, когда ему было всего несколько месяцев, и он почти все свое детство провел в приюте. Его дважды пытались усыновить, но безуспешно. Обладая блестящими способностями и огромной силой воли, он к восемнадцати годам уже твердо определил свою линию жизни. Поступив в университет, он учился днем, а по вечерам, ночам и выходным дням работал, чтобы заплатить за учебу.

Три года спустя он впервые появился в строительном бизнесе, получив к этому времени первую ученую степень бакалавра. Два последующих года он работал буквально круглыми сутками, чтобы накопить деньги для открытия своего собственного дела. Таким было начало его захватывающе быстрого восхождения к силе и власти, которое сделало его к тридцати пяти годам одним из богатейших людей в своем бизнесе.