Кэти Джейкобсон - Возьми моё сердце

Не спуская Эриэл с рук, он поднял трубку: надо сообщить Лиз, что все в порядке, и попросить передать это всем.

— Пап, Джелли еще голоден. Можно я дам ему что-нибудь поесть?

— Это в награду за то, что он удрал?

— Ну, папа!

Эриэл заерзала у него на руках, и Райли спустил ее на пол, а сам отправился к телефону. Облегчение, с каким диспетчер встретила эту весть, не оставляло у него сомнений в том, что после такой заварушки Эриэл ждет в участке поистине королевский прием. Ну как тут будешь сердитым! Смирившись с неизбежным, он положил трубку и повернулся к Эриэл.

В пять лет она так прелестно утверждала свою самостоятельность, что ему было трудно быть с ней строгим.

— Ну, так что — всыпать тебе, отправить спать без ужина или посадить на цепочку?

Она хихикнула, а у него внутри все сжалось.

— Это не смешно, Эриэл. Я искал тебя почти целый час, и другие люди тоже. Мы беспокоимся за тебя.

— Но, папа, я же пришла сразу домой. Клара и Джеймс никогда не ждут, чтобы за ними пришли. А почему я должна?

— Потому что Клара и Джеймс ходят вдвоем и идут к Кларе домой, где их ждет Кларина мама.

— Я не виновата, что у меня нет мамы. А когда ты не приходишь, мне в школе скучно.

Райли подавил вздох. Трудно спорить с ее логикой, и неизвестно, как внушить малышке чувство осторожности, не напугав до смерти.

— Я знаю, Бельчонок, но…

Она открыла дверь кладовки и достала с полки банку кошачьих консервов.

— Пап, не злись!

— Я не злюсь, Эриэл, я…

— Тогда не хмурься. — Она состроила уморительную рожицу, потом засмеялась.

— Ну хорошо, я злюсь. И хочу, чтобы ты больше никогда не ходила из школы одна.

Эриэл только засмеялась и этим болезненно напомнила ему Кендру. Когда-то убежденность его жены в том, что жизнь не таит опасностей, очаровывала его. Она считала, что с ней ничего не может случиться. Два года назад она бросила вызов снежной буре, полагаясь на то, что знает дороги Вайоминга вдоль и поперек. И заблудилась. Теперь он со страхом замечал в дочери так хорошо знакомую ему убежденность в собственной неуязвимости.

— Ты слышала, что я сказал? Я не хочу, чтобы ты ходила по улице одна.

— Хорошо.

Но обещание было дано с такой легкостью, что опасения Райли не рассеялись. Страшно подумать, какой ценой может достаться осторожность.

Открыв консервную банку, Эриэл оглянулась на отца через плечо.

— А тетенька хорошая.

— Правда? — Райли с усилием оторвался от своих мыслей. А, понятно! Новая соседка из дома напротив. Она показалась ему вздорной и холодной. Чтобы составить верное представление об этой женщине, надо будет поговорить с ней, когда он успокоится.

— И красивая. — продолжала Эриэл.

— Да? — Скорее не просто, а слишком красивая, экзотический тип красоты. Оливковая кожа, темные глаза и черные волосы говорят о том, что она латиноамериканского или итальянского происхождения. Изящная фигурка и тонкие черты лица создавали впечатление хрупкости, способной пробудить охранительный инстинкт у любого мужчины. Да, она определенно красива.

— Да. И она помогла мне вспомнить маму.

— Ах, Бельчонок. — Райли подошел к ней и нежно взял за подбородок. Последние два года нелегко дались им обоим.

— Я спела: «Мерри Эри, мерри, мерри, мерри Эриэл».

Он ни разу не слышал этой мелодии с тех пор, как погибла Кендра, и сейчас за тоненьким голоском дочки ему почудился красивый низкий голос жены, напевающей эту ласковую песенку, которую она сочинила в день, когда они дали малышке имя. Вместе с голосом он слышал и ее смех, почти ощущал ее прикосновение.

Взяв дочурку на руки, он уселся на стул.

— Бельчонок, я знаю, ты скучаешь по маме…

— Теперь я не боюсь, что забуду ее лицо.

— А раньше боялась? — Райли закружил поток воспоминаний. Он перебирал их почти с любопытством, но так и не нашел четкого образа Кендры. Обрывки разговоров, смутное ощущение счастья, запах духов, мягкость волос, нежность улыбки. Но ни одного законченного образа.

Ошеломленный этим, он стал всматриваться в Эриэл, пытаясь найти в ее чертах лицо Кендры, но не находил.

После того как он два года старался не вспоминать, его просто потрясло открытие, что он и не может вспомнить.

Эриэл вздохнула и пожала плечами.

— Только иногда. Когда мне грустно и очень хочется, чтобы она была, а ее нет.

Райли не приходило в голову, что его малышка может тосковать по матери.

— Я тоже по ней скучаю.

— Та тетя знала, что я боюсь забыть маму, и велела мне спеть. А потом она придумала, как найти Джелли. Она мне нравится.