Натали де Рамон - Рандеву с замком

И тут с надсадным хрипом оборвалась ручка. Я едва успела удержать чемодан — стекло, рама! — чтобы он не рухнул точно под табло с расписанием. А до автоматов еще шагать и шагать.

Я попыталась ухватить чемодан за угол, взять его под мышку. Куда там! Теперь даже до стоянки такси мне не доставить его без тележки носильщика. Я в который раз оглянулась по сторонам. Никого похожего ни на «жениха», ни на носильщика. Ну и ладно! Сейчас позвоню брату, а потом поищу подмогу.

Я прислонила свой груз к стене и боком, не сводя с чемодана взгляда — древнее чудище с помадной надписью «ЭЛЕI», сомнительно, чтобы на него кто-либо позарился, — поскакала к автоматам. Продолжая косить на чудище, сунула карточку в автомат и набрала номер нашей квартиры.

Один сигнал на том конце провода, второй, третий… Софи! Софи! — мысленно умоляла я, пожалуйста, возьми трубку, я знаю, ты дома! Я понимаю, что в твоем положении ты не можешь летать по квартире, разыскивая трубку, — брат вечно швыряет ее где попало, — но я подожду. Восьмой сигнал, девятый…

— Ну и? — недовольный голос Виктора, мужа Софи и моего брата.

— Это я, Вики! Я тебя прошу…

— Где тебя носит? Почему ты не ночевала дома? Мы с Софи…

— Потом, потом, Вики, я из автомата. Пожалуйста, позвони Марамбель и скажи, что я выбываю из игры!

— Что?!

— Сейчас четыре без четверти! В «Павильон де ля Рен» я должна быть в пять! Это очень важная деловая встреча!

— Ну и?

— Что «ну и»? Ты ей позвони, понял? Скажи, что я прождала ее протеже сорок минут, его нету!

— Кого нету?

— Вики, ты меня слышишь? Сейчас без четверти четыре, жених от Марамбель должен был встретить меня в три. Его нет. Я ухожу. Позвони Марамбель и скажи ей об этом.

— Почему я должен звонить?

— О Боже! Вики! Это была твоя идея насчет брачного агентства, ты ей и звони! Я не могу больше торчать в аэропорту! У меня жутко тяжелый чемодан, а еще нужно брать такси, в городе сплошные пробки…

— Не тарахти! Почему такси? Где твой «пежо»?

— В кафе на трассе, сорок километров от Парижа!

— Почему?

— Вики, я из автомата!

— Ну и?

— Долго рассказывать. Сел аккумулятор.

— Чего долгого? Ну аккумулятор, так и скажи. В чемодане-то что?

— Как это что? Картина! Картина для уоллеровской наследницы. Я же специально ездила в Жолимон за ней!

— А… ну забыл, извини. А вообще как?

— Ты издеваешься?

— А почему ты не ночевала дома? Ты кого-то нашла? Можно поздравить?

— Ты в своем уме?!

— Ну а что? Может, ты американского жениха потому и не хочешь ждать?

— Да из-за твоей дурацкой затеи со свахой я могу потерять работу!

— А может, у человека проблемы какие с таможней или…

— Вики! Мне не нужен никакой жених! Американский тем более! Ты ей так и скажи! Ой, все, пока, Вики, к моему чемодану подошел какой-то мужчина!

— Где ты его оставила?

— У табло. Все, все, Вики! Ты, главное, Марамбель позвони! — Я торопливо выскочила из будки. — Эй! Мсье! Это мой чемодан! Мсье! — И почти побежала к расписанию.

Мужчина обернулся. Увидел меня.

— Эле? — Его лицо начало расцветать улыбкой. — Эле! — Он распахнул объятия и направился ко мне.

Я застыла на месте.

— Она безнадежна, — со вздохом констатировал он.

— Твоя сестра звонила из аэропорта? — Софи полулежала на диване, придерживая огромный живот. — Что-то произошло?

— Ну да, американец задерживается на сорок минут против назначенного времени. Ну и что? Это же аэропорт! Может, с багажом проблемы, может, еще что! — Яростно жестикулируя, Виктор заметался по гостиной. — Человек перелетел Атлантику ради нее, а наша принцесса на горошине, видите ли, ждать дольше не может! Она потеряет работу!

— Ты меня просто удивляешь, Виктор. Можно подумать, этот клиент мадам Марамбель — твой лучший друг, раз уж ты так рвешься выдать за него родную, причем единственную, сестру. Ты же его в глаза не видел, даже не знаешь его имени.

— Ну и что?

— Как это «ну и что»? У Элен серьезная работа. Ведение наследства — это очень ответственно, ее по головке не погладят, если она опоздает на деловую встречу.

— Ответственная? Это ты называешь «ответственная»? Одна восьмидесятилетняя американка завещала французский замок другой — причем девяностолетней! — соотечественнице? Французский, подчеркиваю, замок — американке!

— Вот теперь я скажу: ну и что? Это ее замок, она вправе завещать его кому угодно.

— Но ведь не еще более древней маразматичке, которая сыграла в ящик через неделю!