Элизабет Хардвик - Чистый свет любви

— Наверное, это интуиция, — скромно сообщил Гилберт. — Присядьте, Джинни, прошу вас.

В своем кабинете Гилберт выглядел совсем иначе, чем у нее дома. Он был одет в серый деловой костюм с белой рубашкой. Синий галстук придавал ему солидный вид. Перед Джинни стоял бизнесмен, сколотивший неплохое состояние.

Она поняла, что совершила ошибку, придя сюда. Ей не следовало это делать. Прежде чем нестись сломя голову к Гилберту Уэлдону, ей следовало хорошенько подумать о последствиях этого шага.

Джинни не пожелала садиться на предложенный ей стул и попятилась к двери.

— В пятницу вечером я свободен, — поспешно сказал Гилберт. — И готов сопровождать вас в ресторан.

Но Джинни не слушала его, ей хотелось бежать отсюда куда глаза глядят. Комок подступил к горлу Джинни, она упорно молчала, хотя понимала, что это невежливо. Ей была необходима помощь этого человека, и в то же время она чувствовала, что поступила опрометчиво, обратившись к нему за поддержкой.

— Что с вами, Джинни? — В голосе Гилберта слышалась тревога.

Джинни взяла себя в руки.

— Что ж, в таком случае, будем считать, что мы договорились.

Она не ответила на последний вопрос Гилберта, и он сразу же понял, что за эти три дня произошло что-то серьезное.

— Выпейте кофе, — предложил он и, налив из кофейника чашку ароматного кофе, протянул ее Джинни, которая по-прежнему продолжала стоять. — К сожалению, не могу предложить вам виски, а оно, судя по выражению вашего лица, вам сейчас не помешало бы.

— Я не пью виски, — возразила Джинни, принимая чашку из его рук.

Ее пальцы слегка дрожали. Она не собиралась рассказывать кому-либо о том, что с ней произошло по вине этого эгоиста Энтони!

— Могу ли я чем-нибудь помочь вам, Джинни? — участливо спросил Гилберт. — Может быть, вы все же расскажете о том, что стряслось? Прошу вас, присядьте, пожалуйста.

Джинни покорно опустилась в кресло, выбрав то, которое стояло поближе к двери, а Гилберт вновь сел за письменный стол.

— Хорошо, когда никуда не надо спешить, — с улыбкой сказал он. — В ближайшие несколько часов я совершенно свободен.

— Но мне, к сожалению, через полчаса нужно вернуться в офис. Впрочем, думаю, этого времени будет достаточно, чтобы все обсудить. — Джинни помолчала, собираясь с мыслями, и заговорила взволнованно: — Мой бывший друг собирается в пятницу вечером объявить о своей помолвке.

— Понятно.

Джинни бросила на Гилберта сердитый взгляд. Ей показалось, что он с сочувствием смотрит на нее.

— По большому счету мне это совершенно безразлично! — воскликнула она, глубоко уязвленная тем, что Гилберт испытывает к ней жалость.

— Судя по вашему виду, это далеко не так, — мягко возразил он.

— Послушайте, мистер Уэлдон… то есть Гилберт, — промолвила Джинни, не поднимая глаз. — Не знаю, что рассказала вам Кэтрин о моих отношениях с Энтони, но…

— Кэтрин не посвящала меня в подробности вашей личной жизни, Джинни, — перебил ее Гилберт. — Она умеет держать язык за зубами, хотя вы, судя по всему, думаете иначе. Но если бы она была болтлива и несдержанна, то, уверяю вас, я давно уволил бы ее.

— Да, вы, наверное, правы. Но в таком случае я должна сказать вам, что разрыв с Энтони произошел по моей инициативе.

Гилберт нахмурился.

— Тогда в чем же дело? — с недоумением спросил он.

— Энтони пустил на фирме слух, что это он бросил меня. А когда через несколько дней он появился на людях с новой подружкой, наши коллеги решили, что так оно и есть. И как бы я ни старалась переубедить их, они все равно будут считать меня отвергнутой женщиной. А это так унизительно! — Джинни тяжело вздохнула.

— Возможно, это не мое дело, но мне хотелось бы задать вам один вопрос. Почему вы решили порвать с Энтони?

— Я предпочитаю не отвечать на этот вопрос. Это мои личные проблемы.

— Простите. Но мне непонятно, почему вы расстроились, узнав о помолвке Энтони. Ведь вы утверждаете, что вам безразлично, с кем он сейчас встречается и собирается ли жениться.

— Все это правда. Но мы работаем в одной фирме. И мне небезразлично, что думают обо мне мои коллеги. Два часа назад Энтони сообщил мне о своей помолвке, и я страшно разволновалась. Мне не хочется, чтобы все вокруг жалели меня и считали отвергнутой любовницей.

— Вот подонок, — сквозь зубы процедил Гилберт.

— И если я появлюсь одна на праздничном обеде, во время которого Энтони собирается объявить о своей помолвке, то буду выглядеть совсем уж жалкой.