Аурелия Хогарт - Чужое счастье

Ральф взглянул на него.

— Это мне ни о чем не говорит.

— Одну секундочку, — сказал помощник, разворачивая перед Ральфом карту штата Мэн. Затем он указал карандашом на какую-то точку. — Вот здесь, милях в пятидесяти восточнее Бангора. Видите, это деревня, а примерно в трех милях от нее находится этот луг. Принадлежит местному фермеру. Вернее, принадлежал, потому что владелец скончался, а проживающие в Бангоре наследники сейчас продают его земли и имущество, очевидно чтобы затем разделить между собой вырученные средства.

— Сколько же они хотят за луг?

Помощник назвал сумму, приятно удивившую Ральфа. Затем, видя на лице шефа довольную улыбку, добавил:

— Разумеется, фермер запросил бы за этот участок гораздо больше, но наследникам лишь бы поскорее решить проблему.

Ральф кивнул.

— Правильно. Не зря ведь умные люди покупают недвижимость у детей, а не у родителей. — Минутку подумав, он сказал: — Пожалуй, я тоже поступлю как умный человек и приобрету этот симпатичный лужок. В крайнем случае, потом продам его дороже.

Однако подобной необходимости не возникло. Купив участок близ деревни Спрингфилд, Ральф вскоре завладел и замком Мэлорн. Дальше дело замедлилось, потому что задуманное Ральфом перемещение старинного строения из Шотландии в Америку требовало времени и немалых человеческих усилий.

К сожалению, Ральфу так и не удалось увидеть замок во всей красе. Приобрел он строение в шестьдесят девять лет, то есть в возрасте, когда годы начинают брать свое. Постепенно Ральфа стали одолевать хвори, он отошел от дел, и в конце концов вовсе перестал заниматься замком, хотя все-таки успел увидеть это величественное строение стоящим в окрестностях деревни Спрингфилд, посреди зеленого луга, в окружении дубов и сосен. Скончался Ральф в возрасте семидесяти трех лет — в замке тогда еще даже не начинались отделочные работы.

В таком непригодном для жизни состоянии замок Мэлорн пребывал и сейчас, когда в нем поселилась Эмери.

Но что ей оставалось делать? У нее не было иного жилья. Точнее, не было в настоящий момент. Вообще же до недавнего времени она обитала в шикарных апартаментах в престижном районе Огасты и ей даже в голову не приходило рассматривать замок Мэлорн как объект, пригодный для постоянного проживания.

Но так уж вышло, что единственное, что у нее осталось, это замок Мэлорн. Все остальное отобрал Лекс.

Да-да, тот самый Лекс Сеймур, который тоже поселился в замке — вопреки воле Эмери — и вставил-таки стекла в окна двух спален. Как уже говорилось, первой этой процедуре подверглась комната Эмери. И лишь облагородив таким образом это помещение, Лекс занялся тем, в котором обосновался сам.

Собственно за обустройством спальни его и застал Айки, младший брат. Он прикатил на очень дорогом и жутко навороченном мотоцикле «судзуки», держа свое транспортное средство за рукоятки управления как быка за рога. И даже, пожалуй, не быка, а какого-нибудь индийского или африканского буйвола — именно такой образ возник в мозгу Эмери, когда, услышав далеко разносящийся по округе треск мотоциклетного мотора, она подошла к окну и сквозь недавно вставленное стекло разглядела мчащегося по проложенной через луг дороге посетителя.

Спрашивая себя, кто бы это мог быть, Эмери спустилась на первый этаж. Она сильно прихрамывала, опираясь на импровизированную трость, которую скорее следовало бы назвать посохом или клюкой, потому что это был отломанный от вяза и грубо обработанный сук с развилкой в верхней части. Эмери повредила щиколотку почти полмесяца назад, но ни отек, ни боль до сих пор не прошли. По дороге в замок, кусая губы и постанывая, Эмери завернула к деревенскому врачу. Тот осмотрел ее распухшую ступню, однако никакого особого лечения не назначил, потому что его и не требовалось.

— Покой и тепло — это все, что нужно вашим растянутым сухожилиям, — сказал доктор. — Если будете соблюдать эти условия, травма пройдет сама собой.

Эмери до сих пор ждала обещанного момента.

Она появилась на крыльце как раз вовремя, чтобы увидеть, как мотоциклист минует всегда опущенный подъемный мост, который был перекинут через абсолютно бесполезный, но все-таки наполненный водой ров, носивший чисто декоративный характер. В нем среди плавающей на поверхности ряски белели лилии и желтели кувшинки. Над цветами порхали стрекозы, которых порой распугивала пара диких уток, по неизвестной причине облюбовавшая этот небольшой водоем и прилетавшая сюда из-за лесочка.