Линда одарила его профессиональной улыбкой.
— Рада видеть, что вы соблюдаете некоторые меры предосторожности, мистер Уиллис. Возможно, с этого дня в их число вы включите и привычку правильно водить машину.
Чем больше она говорила, тем чаще в поле его зрения оказывались ее губы — нежно-розовые, мягкие и полные. Губы, которые Джейк всегда находил исключительно соблазнительными. Прямой нос, ясные зеленые глаза блюстительницы порядка на какое-то мгновение заставили его забыть о спешке. Каково было бы поцеловать этого строгого и неумолимого сержанта, усмехнулся про себя Джейк. Наверное, то же самое, что попытаться шлепнуть по уху спящего льва, заключил он, а вслух произнес:
— Постараюсь.
В его карих глазах блеснул дьявольский огонек, что еще сильнее возмутило Линду.
— Я прослежу, чтобы вы заплатили штраф вовремя, мистер Уиллис. А впредь предлагаю внимательно следить за дорожными знаками.
— О, будьте спокойны, сержант Оуэн, всякий раз, проезжая мимо очередного дорожного знака, я буду вспоминать вас.
На какую-то секунду Линде захотелось придраться к нему по поводу какого-нибудь нового нарушения. Однако, не найдя ничего подходящего, она просто ответила:
— Посмотрим.
Вскоре она уже сидела в патрульной машине. Маккой бросил на нее пристальный взгляд и тихонько присвистнул.
— Эй, напарница, ты похожа на разъяренного шершня. Что он там натворил? Дерзил тебе? Предлагал взятку?
Гордон Маккой обладал ошеломляющим сходством с Чарли Платтом, местной поп-звездой и завсегдатаем дорогих ресторанов. Маккой был тощ и невзрачен. Линда никогда не могла взять в толк, как ему удалось закончить полицейскую академию. Но каким-то образом он смог пройти через это испытание, а Линду угораздило попасть к нему в напарники.
И все же в работе с Маккоем были и положительные стороны. Он никогда не пытался ухаживать за ней, к тому же врожденная доброжелательность позволяла Линде смотреть сквозь пальцы на все связанные с напарником неудобства и неприятности.
Вздохнув, Линда вытерла пот со лба.
— Ничего, кроме превышения скорости. Просто… — Она осеклась и покачала головой. — Не знаю я, Гордон. Он так лениво вылезал из своей тачки, и потом этот мистер так одет…
— Классно выглядит, да? Спорим, что его костюмчик не из дешевого супермаркета?
Линда нахмурилась.
— Говорит, что он тренер и опаздывает на игру. Это что-то новенькое, не так ли?
Маккой прищелкнул языком.
— Послушай, Линда, на этой работе ты провела уже достаточно времени и каких только не наслушалась оправданий от людей, которые боятся быть оштрафованными. Будь снисходительнее.
И то правда, подумала Линда. Какая разница, в конце концов, ехал он на матч или куда-нибудь еще? Линду задевало лишь то, что состоятельный человек вроде Джейка Уиллиса посягает на ее профессионализм.
— А что касается одежды, — продолжал с улыбкой Маккой, — его костюм, видимо, специально сшит для тренерской работы.
Линда сердито фыркнула, заметив, как черный автомобиль с низкой посадкой медленно отъехал от обочины.
— Ну да, вешай мне лапшу на уши.
Маккой отключил мигалки и тронулся по маршруту.
— Не выпить ли нам чего-нибудь прохладительного? Впереди еще пара часов дежурства, да и диспетчер нас пока никуда не вызывал.
— Звучит неплохо, — согласилась Линда. — Надо бы промочить горло.
Согласись, а ведь тебе, чтобы снять волнение, требуется нечто большее, чем просто напиток, подумала она, поглядывая в боковое окно патрульного автомобиля. За истекший месяц, с тех пор как ее подруга Сьюзен сообщила о своей беременности, Линда чувствовала в душе какую-то смутную тревогу, даже в какой-то момент ощутила себя брошенной и одинокой. Куда девался ее былой оптимизм!
Линда от души желала Сьюзен, по уши влюбленной в мужа, настоящего семейного счастья. Но тоска по отдалившейся от нее лучшей подруге усугублялась теперь навязчивыми размышлениями, во что же превратилась ее собственная жизнь.
В тридцать с небольшим рядом с ней все еще не было надежного мужчины, который бы согревал ее своей заботой. Замужем-то она побывала, но Роберт не стоил даже листа бумаги, на котором было отпечатано их свидетельство о браке. Чтобы это понять, ей понадобилось целых пять лет душевных, а иногда и физических страданий. Наконец, осознав, что муж вряд ли переменится и уж точно никогда по-настоящему не полюбит ее, Линда вышвырнула его из дома и одновременно вычеркнула из своей жизни. И ни разу не пожалела о своем поступке. Дальнейшая жизнь с этим человеком означала бы медленное самоубийство.
Читать дальше