Ирэн Бург - Тысяча и один мужчина

Напрасно он надеялся, что сможет забыть жену…

Маргарет была красавицей. Нос тонкий, с изящно вырезанными ноздрями. Глаза большие, лазорево-синие, иногда, когда она уставала или злилась, они становились зелеными или серыми. Ресницы пушистые, брови выразительные, четко очерченные. Когда она приоткрывала рот и на внутренней стороне губ блестела влага — ему казалось, что все мужчины мечтали вобрать эти губы в себя, почувствовать их вкус, мягкость, податливость.

«Бентли» тряхнуло, Артур всем корпусом подался вперед, руль врезался в грудь, но он удержал управление. Выпрямившись, потер грудину и глубоко вздохнул. Он и забыл, что с Маргарет никогда нельзя терять бдительности.

На заднем сиденье послышался еле слышный шелест, какой издают женские ноги в плотных нейлоновых колготках, когда одно колено опускается на другое. Он оглянулся. Полиэтиленовый пакет с бутылкой коньяка белел в сумраке салона.

Той ночью он очень много выпил. Но сначала поставил машину в подземный гараж, пришел домой, откупорил «Хеннесси» и раздвинул шторы. Он сидел в кресле и смотрел, как мелкие капли дождя сыплются на оконное стекло, преломляя отраженный свет уличного фонаря. Там, в открытом пространстве большого города, начиналась весна.

Маргарет любила гулять под дождем. Она вообще любила воду. Артур познакомился с Маргарет после джазового концерта, но впервые он ее увидел накануне, на Лазурном берегу. Прошло столько лет, а Артур до последней детали помнит их первую встречу.

Был июнь, стояла жара. Он только что завершил большую сделку и отдыхал во Франции. Близился вечер, глаза воспалились от палящего солнца и многочисленных купаний в морской воде.

Он сидел в шезлонге и лениво озирался вокруг. И вдруг он увидел ЕЁ. Она шла по кромке воды, придерживая рукой соломенную шляпу с голубой лентой на тулье. На ней было белое платье в синий горох. Легкий подол судорожно метался между ее невероятно красивых ног. Тысячу ног видел он в своей жизни, но эта совершеннейшая пара конечностей буквально загипнотизировала его. Как парализованный, он не мог двинуться с места и только смотрел, как под тонкой тканью плавно движутся крепкие бедра, как изящно выкидываются вперед точеные икры, как нежно касаются влажного песка узкие ступни.

Говорят, что все наши желания начинаются с потери некоего рая. Как только он увидел шагающую по пляжу Маргарет, покой навсегда покинул его. Его тряхнуло как от тока напряжением в двести двадцать вольт, когда совершеннейшая в мире пара ног остановилась около него. Как будто рваный провод, подключенный в сеть, свалился прямо на его спину. Маргарет секунду еще постояла рядом, одну за одной сняла босоножки и, держа их за ремешки, двинулась дальше. Артур буквально прожег взглядом голую, с перекрещивающимися на лопатках бретельками спину, но Маргарет так и не оглянулась и даже не замедлила шага. Как он узнал позднее, она вообще не любила суеты.

Даже когда внезапно налетел ветер и над ней хрустнула ветка старого ясеня, она сначала посмотрела вверх, как бы прикидывая, стоит ли делать лишние движения, и только потом шагнула в сторону.

Это случилось уже в Англии, в день закрытия джазового фестиваля, который должен был проходить в национальном парке. Надвигалась гроза. Резкий порыв ветра согнул крону дерева так, что большая ветка с треском надломилась и упала в нескольких сантиметрах от ее спрятанных в джинсы безупречных ног. Маргарет только пожала плечами, перекинула сумочку с руки на руку и посмотрела на часы.

— Не меня ли ждешь? — вдруг спросил Артур. — Ты же Маргарет. Я Артур, помнишь? Мы познакомились на концерте во Франции. Лазурный берег…

— А… любитель саксофона, — улыбнулась она и подняла свои серо-синие глаза.

В ее взгляде он угадал печаль. Сильный порыв ветра вновь заставил деревья согнуться. Артур схватил Маргарет за руку и дернул на себя.

— Надо уходить из парка. Закрытие фестиваля, вероятно, перенесут, — сказал он. — Дождь начинается. Надо успеть до ливня.

Иллюстрацией к его словам послужили первые крупные капли, кляксами брызнувшие на дорожку. Он схватил ее за руку, и они едва успели поймать такси. Четверть часа спустя они были уже в номере гостиницы.

Тогда впервые Маргарет предстала перед ним обнаженной. Он не был новичком, с девственностью расстался в девятнадцать. До Маргарет у него было несколько любовниц. Маргарет стала его по-настоящему первой любимой женщиной. И в первый раз, как мужчина, он ничего не смог.