Вайолетт Винспер - Вайолетт Винспер

Эти двое шли впереди по широкой лестнице из неровных ступенек. Рослин с Тристаном шла за ними, любуясь переливчатым блеском воды, яхтами и пальмами, видневшимися в проеме арок. Среди узких улочек с домами, окруженными высокими стенами, которые вели к центру базара, они очень скоро потеряли из вида Дуэйна и Изабеллу.

Улицы петляли, то там, то тут, переходя в шумные переулки, проходы расходились и снова сходились — в этом лабиринте приезжему не составляло никакого труда потеряться.

На узкой лестнице в ряд стоят корзины с цветами — мимоза, гвоздики, розы, лилии весело поглядывают на проходящих, пока их не сморит полуденный зной. В коробах, устланных травой, словно на больших щитах, лежали апельсины, золотистые дыни, гранаты, иногда разрезанные в форме сердца — все это покрывалось пылью, поднимаемой шаркающей по земле толпой.

Кругом происходило что-то, достойное внимания, как например, справа бородатый писарь писал письма под диктовку женщин. На некоторых из низ были надеты бурки note 10 Note10 Бурка — покрывало с узкими прорезями для глаз. , через прорези на вас смотрели с особым очарованием темно-карие восточные глаза.

— Не находишь ли ты, что эти женщины загадочны? — с улыбкой посмотрела на Тристана Рослин. В базарной толчее он шел совсем близко от нее, кончиками пальцев касаясь ее руки. — Должно быть, мужчину интригуют эти сурьмяные глаза и крашенные хной пальцы.

Он улыбнулся ей в ответ, и она снова подумала о том, какой же он милый.

— Вы, белые женщины, меня привлекаете гораздо больше, — сказал он. — А знаешь ли ты, что сделало с твоими волосами африканское солнце?

— Они выгорели, — легкомысленно ответила Рослин.

— Ну, нет, — запротестовал Тристан. — Оно их позолотило. В этих брюках ты похожа на афинского мальчика-раба, и должен тебе сказать, ты просто очаровательна. — Неожиданно он крепко сжал ее руку. — Но сегодня вечером ты наденешь платье, и мы будем танцевать, не так ли?

Она кивнула, не глядя на него, а сердце учащенно забилось, так как Рослин вспомнила о данном себе обещании отправиться на озеро сегодняшней ночью.

О, эти волнующие запахи базара! Свешивающаяся из корзин зеленая мята, порошки трав и смеси пряностей. Хна на подносах — веселая и радостная косметика Востока!

Арабский кофе с примесью ванили, козлятина на вертеле, теплый хлеб. Проходя мимо парфюмерной лавки, она почувствовала терпкие запахи амбры и мускуса.

Тристан остановился, он хотел купить ей флакон духов с каким-нибудь экзотическим запахом, но, смеясь, Рослин отказалась, говоря, что она женщина совсем другого типа. Их взгляды встретились, и Тристан посмотрел на ее губы.

— Ты еще совсем дитя, — и он позволил ей увлечь себя туда, где была лавка тканей. Пальцы Рослин касались лимонного и зеленого шелка, гладили мягчайший бархат.

Ей хотелось почувствовать, осознать и вобрать в себя жаркий, шумный, пропитанный запахами воздух восточного базара!

Безудержная фантазия предсказателей, любовные напитки и ядовитое зелье, амулеты на все случаи жизни: от болезней, от опасности в пути, для рождения сына. И когда старик-колдун протянул на ладони маленький золотистый амулет в форме Руки Судьбы, Рослин поняла, что она должна его купить. Она открыла сумочку, чтобы достать деньги, и покачала головой в сторону Тристана.

— Ты не можешь купить мне счастливую судьбу, — запротестовала она, — за нее я должна заплатить сама.

Все детали были хорошо проработаны, хотя ценности особой он не представлял — разве что был абсолютно очарователен. Рослин не переставала ощупывать его пальцами, пока они шли по базару. Сотворит ли чудо эта маленькая Рука Судьбы, ведь Рослин так хотела выбраться из этого своего состояния, где она чувствовала себя потерянной.

Почувствовав на себе взгляд Тристана, она улыбнулась ему.

— Ты должна позволить мне купить для тебя какой-нибудь подарок, — сказал он. — Пойдем, что тебе нравится: бусы, шарф, кольцо со скарабеем note 11 Note11 Скарабей — священный навозный жук древних египтян. 1.

— Подарок? — шепотом повторила она. — Хорошо.

— И она показала пальцем на то, что с самого момента их прихода на базар привлекало ее. — Купи мне клетку с певчими птичками.

— Ты странный ребенок! — воскликнул Тристан. — Что ты собираешься с ними делать?

— Отпустить их. — С болью смотрела она на птичек в клетке. Птички пели, потому что на базаре был полумрак, а Рослин было невыносимо слышать их жалобные трели.