Кэрол Мортимер - Рыжеволосый ангел

— Что не так? — Джой держала пресс-папье в руках, когда Гидеон удивленно воскликнул, и повернулась, чтобы на него взглянуть. — Стефани подарила его мне, когда я получила диплом юриста.

Ее сестра-близнец всегда знала, что дракон — символ, который много значит для Джой. Золотого дракона Джой увидела во сне, когда ей было семь лет. Всякий раз, когда у нее возникали трудности — в школе или с друзьями, а особенно когда она и Стефани в десятилетнем возрасте попали в автомобильную аварию, после которой Стефани не могла ходить целых два года, — Джой вспоминала золотого дракона и мгновенно успокаивалась, зная, что все в жизни наладится.

Следовательно, куда бы она ни переезжала, этот дракон всегда был при ней.

Она решительно поставила его в центр пустого письменного стола:

— Он имеет для меня большую сентиментальную ценность.

— Если его подарила вам Стефани, то не сомневаюсь, — тихо признал Гидеон.

Джой посмотрела на хладнокровного Гидеона и спросила:

— Вы скучаете по Джордану?

Гидеон взглянул на нее озадаченно:

— Вряд ли я успел, ведь он улетел сегодня утром.

— Я имела в виду — до этого, конечно, — нетерпеливо сказала Джой. — Как долго Джордан живет в Лос-Анджелесе?

Гидеон нахмурился:

— Десять лет.

Джой плохо переносила разлуку со своей сестрой-близнецом.

— Вы скучали, когда он впервые уехал жить так далеко?

— А вы по-прежнему скучаете по Стефани?

— В этом нет ничего удивительного, Гидеон, — печально произнесла она.

Гидеон был удивлен, хотя понимал, что и не следовало бы. Только потому, что Джой постоянно над ним насмехалась, он не мог отрицать, что у нее была сильная эмоциональная связь с ее сестрой-близнецом. Такая же связь существовала между братьями-близнецами Джорданом и Гидеоном…

— Да, я очень сильно скучал по Джордану, когда он впервые отправился в Лос-Анджелес, — признался Гидеон. — Сейчас действительно стало легче, — прибавил он.

Несколько долгих минут они пристально смотрели друг на друга, словно молчаливо обменивались какими-то тщательно скрываемыми от других переживаниями.

Гидеон почувствовал, что Джой удалось заставить его ощущать себя уязвимым. Тревожный симптом.

— Дракон очень красивый, — сказал он, быстро меняя тему разговора. — Но лично я предпочитаю верить в то, что могу увидеть и потрогать руками, — прибавил он.

— Вероятно, в этом и состоит ваша проблема, — произнесла Джой, когда отвернулась, чтобы продолжать выкладывать на стол содержимое коробки.

Гидеон стиснул зубы:

— Я не знал, что у меня есть такая проблема.

Джой подняла рыжие брови, присев на край стола, отчего ее узкая юбка слегка приподнялась, представляя взору стройные ноги.

— Отсутствие воображения для вас не проблема? — спросила она.

Гидеон заставил себя не смотреть на ее ноги и сосредоточил все внимание на ее красивом лице в форме сердца.

— Я всегда формировал свои убеждения на основе холодной, суровой реальности.

— Вы имеете в виду ваши скучные, лишенные воображения убеждения? — поддразнила она его.

— Полагаю, что знаю себя достаточно хорошо, чтобы точно понимать, что я имею в виду, Джой. — Он посмотрел на нее сверху вниз.

— Нет необходимости так стараться меня в этом убедить, а то вы чуть не выскочили из своих трусов-боксеров, — тихо и провокационно сказала она.

— Трусы-боксеры? — Гидеон поморщился.

— Я просто предположила, что вы носите трусы-боксеры, — возмутилась Джой. — Кстати, я с трудом представляю вас в классических мужских трусах длиной до колен.

— Я предпочел бы не обсуждать мое нижнее белье или его отсутствие, если не возражаете, — отчеканил он и возмущенно покачал головой: — Вы действительно самая невыносимая женщина, которую я когда-либо встречал!

— Правда? — Джой одобрительно улыбнулась.

Гидеон раздраженно на нее посмотрел:

— Это не комплимент!

— Я уже поняла, — сухо сказала она. — Но я смирюсь, ведь мне оказана большая честь: хладнокровный Гидеон Сент-Клер удосужился обратить на меня взор своих аристократических карих глаз. Он не только узнал о моем существовании, но и фактически сформировал обо мне свое мнение.

Гидеон понял, что именно импульсивность этой женщины заставляет его чувствовать себя так неловко в ее компании. Он начинал нервничать от одной мысли, что она может сказать или сделать в следующую минуту.

Он поджал губы:

— И кто теперь кого оскорбляет?

— Неужели я? — непринужденно парировала она. — Но ведь у вас действительно карие глаза. И вы аристократ. Лорд Гидеон Сент-Клер, если говорить точнее, — прибавила она, будто он забыл.