Лора Райт: Посмотри мне в глаза

Мэри сжала ее руку, прежде чем отпустить ее:

— В таком случае иди, поговорим позже.

Тэсс вошла в свой кабинет и села за стол. Она отметила, что сидящий напротив мужчина был симпатичным. Но по-юношески. В его синих глазах не было никакого гнева, никакого высокомерия, никакой страсти.

Она была почти благодарна ему за это:

— Господин Самнер, я — Тэсс Йорк. Чем могу быть полезна?

Он хмуро сказал:

— Я обещал матери, что женюсь накануне нового года.

— И, догадываюсь, вы еще не женились.

Он покачал головой:

— Нет еще.

— У вас есть подруга? Кого вы могли бы попросить об этом?

Он покачал головой.

— А какая помощь вам нужна от меня?

— Вы можете быть моей фиктивной невестой?

Она улыбнулась:

— Нет, но я помогу вам найти в себе мужество сказать матери правду.

Он побледнел:

— Сколько это будет мне стоить?

Тэсс рассмеялась и почувствовала себя хорошо:

— Ни цента.

Он попросил день на раздумья. Скорее всего, сделка не состоится. И он сам сумеет решить проблему. Возможно, это ему и было нужно.

Близился полдень, а Дэмьен все еще сидел перед красным домом, как забастовщик, только без плаката, уставившись на стоявшие в снегу неподалеку бульдозеры. Они были там уже много дней, и он не позволил им подъехать ближе. Потому что не знал, что с ним происходит. Он должен быть в Калифорнии, чтобы вернуться к работе и стоять на пути исцеления. А не сидеть задницей в снегу и витать в облаках.

Проклятая Тэсс Йорк. Она снова разбила ему сердце.

Пикап с предосторожностями катил по ледяной дороге — и остановился прямо перед проходом.

Дэмьен знал, что это лишь вопрос времени. Она появится.

Одетая в костюм Санты, чтобы повеселить приходящих в ее магазин детей, Ванда вышла из пикапа и крикнула:

— У меня нет времени, Дэмьен! Сейчас Сочельник.

— Знаю, — сухо ответил Дэмьен. — Надо ведь кому-то помогать одеваться и катать его на салазках?

Она прищурилась, подошла к нему и села на ступеньки:

— Не умничай, Дэмьен Сауэр.

— Извини.

— Хорошо. Что, черт возьми, ты делаешь? Ведешь себя как осел. Четыре дня прошло с тех пор, как ты остановил бульдозер...

— Да...

Ее голос стал тише и мягче:

— Делай дело, Дэмьен.

— Не могу.

— Почему? — спросила она. — Избавься от нее и от всего этого.

— Проблема в том, что снос этого дома не уберет ее из моей жизни.

— А что тогда?

— Понятия не имею.

— Здесь подмораживает. — Она прищелкнула языком. — Это хорошая сделка. Это чертовски много денег.

— У меня достаточно денег.

Она фыркнула:

— Пожалуйста, не говори.

— Но у меня нет ее. — Он покосился на нее: — Ты — сплошной сарказм, Ванда.

— Чертовски правильно. Скажи, что тебе не хватило глупости влюбиться в нее снова.

— Думаю, я не прекращал любить ее. — Первый раз он признался в этом вслух самому себе.

Ванда выругалась.

— Что ты будешь делать сегодня? — спросил он ее.

— Я должна отдать тебе кое-что, — сказала она, вручая ему небольшую коричневую коробку. — Вот.

— Что это?

— Подарок.

— Ванда, не нужно.

— Это не от меня. Это от нее. Она заказала рождественский подарок несколько дней назад у Реми. — Ванда нахмурилась. — Он просил меня передать его тебе.

Сердце Дэмьена екнуло, и ему захотелось протаранить кулаком стену. После всего что у них было, после его слов, она преподнесла ему рождественский подарок.

Он открыл пакет, и его сердце упало. Это был стеклянный снежный шар с моделью красного дома внутри. В доме горел свет, была рождественская елка и подарки и двое людей у огня.

Он посмотрел на открытку. Там было написано: «Чтобы ты всегда знал, где ты начинал, где ты закончил и где ты всегда любим. Тэсс».

— Ты можешь вышибить им окно, — усмехнулась Ванда. — Запусти в него шаром.

Дэмьен повернулся и уставился на нее:

— Отчего ты так злишься? Всегда ожидаешь худшего, надеешься на худшее. Что это? Кто-то оставил тебя с разбитым сердцем и тоже бросил?

— Да.

Она сжала губы, в ее глазах была печаль и боль потерянной любви. Дэмьен знал, что она чувствует, и впервые понял, какой будет его жизнь, его будущее, если у него останется такая же горечь, как у Ванды. Это была некрасивая картина. Он хотел того же, что увидел в снежном шаре. Он хотел ее. Он опустил руку на плечи Ванды:

— Что будем делать?

— Не мы. — Она повернулась к нему. На ее глазах блестели слезы. — Я слишком стара, чтобы прощать, а ты нет.

Он повернулся и еще раз посмотрел на бульдозеры.