Лора Райт: Пожар в его сердце

Клинт Эндовер вскочил с кровати. В его широко раскрытых глазах плескался ужас, а по обнаженному телу текли струйки пота.

Он провел рукой по лицу, чтобы окончательно прогнать ночной кошмар из еще затуманенного сознанья.

Почти три года прошло. Пора бы этому прекратиться.

Он огляделся. В спальне его пятикомнатного дома, отделанной стеклом и металлом, не было ни огня, ни сигаретного дыма. Но ему все равно приснился кошмар. А шрам, пересекающий грудь, служил молчаливым напоминанием о том, что не всегда в жизни Клинта Эндовера все было тихо и спокойно.

Он провел рукой по волосам, вслушиваясь в частый стук собственного сердца — оно лихорадочно колотилось от пережитого страха.

Как и каждую ночь, когда ему снился этот сон, Клинт не откинулся снова на подушки и не пытался заснуть. Он знал, что все равно не получится. Клинт собрал с кровати влажные простыни и прошел по коридору в рабочий кабинет. Только там он смог успокоиться.

Жидкость насыщенно-янтарного цвета призывно мерцала сквозь хрусталь графина.

Слабое сияние предрассветного неба озаряло комнату, но Клинту и оно не было нужно. Это уже стало привычным ночным ритуалом — он наполнил большой стакан виски, затем подошел к рабочему столу и сел в кресло. Окинул взглядом обстановку, и ему в голову пришла интересная мысль: он — исполнительный директор самого крупного охранного агентства во всем западном Техасе, его дом нашпигован охранными устройствами и камерами слежения, но они не могут уберечь его от призраков той ночи.

Ночи, в которую он выжил.

Ночи, в которую он умер.

Когда стакан в его руке опустел, Клинт привычным жестом наполнил его еще раз.

Разве справедливо, что я мучаюсь этими кошмарами, с раздражением думал Клинт, разве правильно? Разве за прошедшие годы страшные воспоминания не должны были померкнуть и вовсе стереться из памяти?

Или я не заслуживаю покоя?

Он дотронулся до груди, почувствовал свое собственное сердцебиение и омерзительный шрам. И боль, когда он нажал на шрам слишком сильно.

Хватит виски. Мне нужен кофе.

Слава богу, у него было дело. Работа всегда помогала Клинту отвлечься от дурных мыслей. А сейчас у него новое задание. Поручение Техасского клуба.

Есть женщина, она не помнит ни своего имени, ни кто она такая. И есть сумасшедший, который пытается причинить вред этой женщине и ее маленькой дочери. Клинт поклялся защитить женщину и девочку.

Он встал с кресла и посмотрел в окно. Там великолепный по красоте рассвет уже тронул кромку горизонта, озаряя мирно спящий город. Как и каждое утро…

Он уже в больнице?

Что-то он сегодня рано, подумала Тара Робертс, увидев за разъехавшимися дверями лифта их нового акушера-гинеколога. На лице у него застыло то надменное выражение, которое он обычно принимал в присутствии людей, не имеющих высшего медицинского образования.

Вот и этим утром в поле зрения не оказалось никого, кто заслуживал бы кивка или хотя бы сдержанной улыбки высокомерного доктора Белдена.

Этим утром лифт был пуст, и Тара почувствовала огромное искушение воспользоваться ситуацией, наплевать на утренний рапорт и увязаться за темноволосым доктором в обход по четвертому этажу. Это, наверное, не вполне прилично, но ей ужасно хотелось задать ему несколько вопросов. Точнее, два вопроса, не дававшие ей покоя с того самого момента, как их представили друг другу.

Она хотела знать, почему мурашки пробегают по ее спине каждый раз, когда их взгляды встречаются? Но еще больше ей хотелось знать, за кого он, черт возьми, себя принимает, позволяя себе так по-хамски относиться к медсестрам? Младший медицинский персонал в городской больнице состоял сплошь из самых заботливых и трудолюбивых людей, каких Тара только встречала, и ее приводило в бешенство, что к ней и к ее коллегам не относятся с должным уважением.

Но сегодня ей не удалось поговорить с доктором Белденом. Двери лифта закрылись слишком быстро, а она так и не успела задать ни один из мучавших ее вопросов.

Недовольно вздохнув, Тара вернулась к работе. Но, даже просматривая свой отчет, она все время обращалась мыслями к этому человек. Вообще-то по натуре она не была подозрительной, но все в новом докторе внушало Таре подозрение.

Вероятно, мучающие ее сомнения не имели никакого отношения к Белдену, скорее к пациентке по имени Джейн Доу. На самом деле это не настоящее имя больной: когда женщина пришла в сознание после долгой комы, она не помнила о себе ничего, и Техасский клуб дал ей это имя.