Кэтрин Айворс: Поздняя любовь

— Не страшный, сердитый. Не обижайся, Кристи. Ешь…

Его не надо было упрашивать. Он был чертовски голоден. Покончив с рагу, Кристофер поинтересовался:

— Кофе полагается?

Мэри позвала Лиз и попросила принести кофе. Служанка удалилась и вернулась с подносом, на котором стояли кофейник, кувшинчик со сливками и чашки. Кристофер перехватил ее взгляд, но не заметил ни смущения, ни недовольства.

Он поднялся к себе. Снизу донесся голос Нэнси. Девочка кому-то выговаривала:

— Я с тобой делилась! А ты только себе!..

Кристофер приблизился к окну: рядом с Нэнси стоял мальчишка, который передал Коре разрешение вернуться домой. Как он сразу не догадался, что это брат девочки! Значит, Рик не хочет отдавать сестре проценты с полученного от Коры доллара! Мальчишка прав: когда измазали его, Кристофера, машину, они действовали заодно, а здесь Нэнси восседала на «троне» и не участвовала в бизнесе. Но пару-то центов можно дать сестре! Нэнси тоже так думала. Она сказала:

— Больше не буду тебе помогать!

— Ну и не надо. Подумаешь!..

Они ссорились, и Нэнси побеждала. У нее был убийственный аргумент: она выходит из бизнеса и начинает самостоятельную деятельность! Кристофер с любопытством ждал, чем закончится конфликт компаньонов. Но появилась их мать и шепотом, звучащим громче нормального голоса, повторила требование «не надоедать мистеру Кристоферу». Она сказала не «сыну миссис Мэри», а назвала его по имени, и Кристоферу это было приятно.

— Так его здесь нет! — удивилась Нэнси.

— А вы думаете, он глухой и не слышит? — ответила Лиз.

Кристофер отпрянул, потому что Лиз и дети подняли глаза на его окно, и он не был уверен, что не замечен.

— А что мы такого сказали?! — возмутился Рик. — Мы же его не трогали!

Общее обвинение примирило его с сестрой, и они убежали…

Кристофер Холден сменил пляжный наряд на белую рубашку и белые брюки, которые достал из шкафа, и спустился в кухню. Лиз мыла посуду. Она резко обернулась и посмотрела на него, будто готовилась к отпору. Сколько ей лет? Двадцать восемь?.. Тридцать?..

— Лиз. — Он впервые назвал ее по имени. Заметил, как глаза служанки удивленно округлились. — Лиз, не надо нападать на них. Они не мешают. Мне даже интересно… — И умышленно, не ожидая ее реакции, ушел.

К Стиву идти было рано, а возвращаться в комнату не хотелось, и Кристофер без цели покинул дом.

Раскаленное солнцем шоссе тянулось в оба конца. Кристофер постоял, не зная, какое выбрать направление, и наконец пошел не к центру, а к въезду в город. С обеих сторон дорогу окаймляли аккуратно подстриженные кусты шиповника. За ними среди деревьев высились светлые крыши вилл.

Рубашка взмокла на спине. Кристофер снял ее, завязал рукава вокруг талии и продолжил путь. Он давно не чувствовал себя так легко и свободно. Утомившись, свернул на обочину, сорвал с куста шиповника цветок и уселся тут же, бездумно провожая взглядом проезжающие машины.

Промелькнувший перламутровый «мерседес» неожиданно притормозил, дал задний ход и остановился перед Кристофером. В опустившееся стекло со стороны водителя высунулась женская головка в темных очках, внимательно оглядела его и предложила:

— Вас подвезти?

Кристофер помолчал, потом попросил:

— Снимите очки.

Женщина сняла. Ей было за сорок. Серые глаза с подкрашенными ресницами и веками, широкие, выдающиеся скулы. Дав ему насмотреться, она сказала:

— Дойдешь пешком. — И уехала.

Ему действительно пора было возвращаться.

Перламутровый «мерседес» стоял возле виллы с зеленой крышей. Багажник был открыт. Горничная доставала из него пакеты, свертки и уносила в дом. Женщина в очках курила, облокотившись на крышу кузова. Кристофер подошел, посмотрел на ворота. Спросил:

— Не проще ли въехать во двор?

— Проще.

— В чем же дело?

— В моторе. Если не можете исправить, то хотя бы помогите внести эту коробку.

В багажнике стоял картонный контейнер, перевязанный ремнями. Женщина предупредила:

— Тяжелый.

— Понял.

Он протянул ей цветок шиповника. Она улыбнулась.

— Благодарю.

— Только подержать!

Он наклонился над багажником, поддел под ремни руки и поднял коробку. Коробка действительно была тяжелой.

— Гири у вас там?

— Гири.

Они вошли во двор с высокими соснами. В глубине виднелась открытая терраса. Кристофер дотащил груз и опустил его на стол, загромождавший середину террасы.

— Сколько? — спросила женщина.

Кристофер не сразу сообразил, о чем она. Догадавшись, сказал: