Нора Робертс - Вечные сны о любви

— Да. Но теперь пришло время показать картину другим людям. Может быть, тогда ее призрак перестанет бродить по дому.

Вэл оглянулся через плечо.

— Вы имеете в виду — в буквальном смысле?

— О, да. Ее видят время от времени одинокие влюбленные. Она смотрит с балкона или из окна своей спальни. Время от времени слуги докладывают о том, что слышали ее шаги, а также запах роз. Что касается меня, то я никогда не видел ее. — Он сделал паузу. — Только один раз. Во сне.

Назад они снова добирались на гондоле. Когда проплывали под мостом и рука Вэла обняла ее за плечи, Клэр не протестовала. История Бьянки глубоко тронула ее.

Вэл тоже думал об этом. Он процитировал строки из стихотворения Томаса Худа «Мост вздохов» о другой девушке, которая тоже прыгнула с моста и тоже в Венеции:

Поднимай ее нежно, прикасайся с любовью, Ведь она так стройна, молода и прекрасна.

Клэр склонила голову ему на плечо. Фонари освещали широкий сквер, мимо которого они проплывали, из открытых окон доносились голоса. Огни мерцали в воде. Гондольер предусмотрительно отвел глаза, когда рука Вэла легла ей на грудь. Они снова возвращались по длинному пути.

— Кажется несправедливым, — сказала она, — что в таком прекрасном месте случается что-то плохое.

Он не ответил, только взял ее за подбородок и поднял лицо для поцелуя. Его губы были невероятно мягкими и возбуждающими. И руки тоже. Они медленно ласкали ее тело так, словно совершали акт поклонения, когда он привлек ее к себе. Вино и Венеция ударили им в голову.

Когда они достигли отеля, Вэл так спешил, что заплатил гондольеру на бегу.

Тело Клэр страстно желало его, жаждало его прикосновений.

В молчании они достигли своего этажа. Словно сговорившись, поспешили в номер Вэла. В следующее мгновение Клэр оказалась у него на руках.

Он понес ее на кровать через молочный мрак комнаты, осторожно положил, потом несколькими движениями сорвал с себя одежду.

Он расстегивал пуговицы ее вечернего костюма одну за другой, прижимая губы к ее телу всякий раз, как очередным движением освобождал от одежд. Он сдвинул с ее плеч бретельки кружевного бюстгальтера, потом расстегнул переднюю застежку.

— Как прекрасно, — прошептал он, открывая своему взгляду ее грудь. Свет, который заливал Венецию, отбрасывал блики на ее кожу. Вэл застонал. Он хотел овладеть ею медленно и осторожно, но она рвалась к нему. Клэр задрожала, когда его рот прикоснулся к ней и вобрал внутрь бархатный сосок.

Одно движение — и она безумно желала его. Ее пальцы царапали его плечи и грудь.

— Не будь нежным, Вэл.

Но он был. Сначала. Он не спеша снял с нее юбку, мерцающие чулки. Пробовал ее кожу на вкус, пока она не забилась в агонии наслаждения. И только тогда, когда он почувствовал, как ее тело выгибается навстречу его обнаженной груди, он повиновался ей. Вэл был так же охвачен страстью, как и тогда, когда они в первый занимались любовью, и сейчас стал диким и необузданным. Их движения можно было сравнить с танцем, в котором отдают и берут, нарастающим до крещендо, как фламенко, и заканчивающимся взаимным триумфом и изнеможением. Когда она наконец успокоилась, он начал ласкать ее снова, заставив дрожать под умелой рукой на краю обрыва.

Клэр сотрясалась и содрогалась, выкрикивая его имя. Потом он вошел в нее, окружив себя ее теплом. В этот раз он брал свою женщину медленно, нежно и осознанно.

Их единение было слишком напряженным, чтобы сдерживаться. Они вместе достигли пика, закричав в унисон.

Когда все было кончено, они мягко опустились на ложе и заснули, изможденные, в объятиях друг друга.

Следующая неделя промелькнула для Клэр слишком быстро. Днем она была в Ка'Людовичи, составляя предварительный перечень и описание полотен, которые граф хотел выставить на аукцион. Но вечера и — о! — ночи принадлежали только Клэр и Вэлу,

Она уже восемь дней была в Венеции, проводя целые дни среди шедевров в Ка'Людовичи, а Вэл отснял уже десятки фотопленок. Работали они отдельно, и все же были вместе. По вечерам ужинали с графом или бродили по городу, исследуя Венецию. Поездки на гондоле, спокойные ужины при свечах в каком-нибудь очаровательном trattoria, куда они заходили наудачу, поцелуи в сумраке теней, звуки воды, плещущейся о стены домов.

И каждую ночь они проводили в объятиях друг друга, удовлетворенные и пресыщенные.

Он никогда не говорил о будущем, и она тоже. До этого мгновенья.

Клэр отдыхала на мягких вышитых простынях в его комнате, и утренний свет играл на ее обнаженном теле. Перед этим он делал с ней удивительные вещи, а она с ним, пока оба не почувствовали себя уставшими, но счастливыми. Они лежали вместе, свернувшись, рябь света вытанцовывала на потолке, словно паутина волшебства, и ее грудь была в его руке. Вэл трогал шелковистый сосок пальцем и целовал его, пока тот не напрягся.