Мелани Милберн - Забытый брак

— Что-то не так?

— Все в порядке. Я беспокоюсь, как ты перенесешь полет.

Хавьер наклонился, чтобы дать указания водителю, Эмелия почувствовала касание его бедра. Физический контакт взволновал ее, заставил задуматься о том, как часто его сильные стройные ноги переплетались с ее в порыве страсти. Хавьер не стал целовать ее сейчас, но сколько времени он даст ей, прежде чем потребует положенной ему по праву супружеской близости?

В аэропорту, пройдя таможню, они поднялись на борт частного самолета. Эмелия не помнила, летала ли на «Гольфстримах» раньше, но ей казалось, что она даже близко их не видела, разве что на страницах журналов. Ее отец, человек весьма состоятельный, летал только коммерческими рейсами, в первом или бизнес-классе. Неужели за два года замужества она действительно привыкла к бесстыдной роскоши, к частным самолетам и бриллиантовым побрякушкам?

Даже паспорт на имя Эмелии Мелендес не убедил ее в реальности происходящего. Если верить отметкам паспортного контроля, она то и дело летала в Париж, Рим, Прагу, Монте-Карло и Цюрих, но ее память не сохранила ни одной из этих поездок.

Внутри самолета все буквально кричало о благосостоянии его владельца. Обслуживающий персонал был вежлив и почтителен. В отличие от многих толстосумов из окружения отца Эмелии, Хавьер относился к людям, которые на него работали, с уважением: здороваясь, назвал каждого по имени, поинтересовался семейными делами, словно воспринимал супругов и детей своих сотрудников как членов собственной семьи.

— Посмотрите сегодняшнюю прессу? — спросила одна из стюардесс.

— Нет, спасибо, Аня, — ответил испанец со слегка вымученной улыбкой.

Эмелия недовольно поморщилась. Ей хотелось узнать, что происходит в этом незнакомом ей мире, наверстать два года забытых новостей и сплетен. К тому же вдруг в газетах писали об автокатастрофе, в которую она попала? Какие-то подробности могли пролить свет на обстоятельства и причины трагедии. Питер, менеджер модного отеля, где останавливались сливки общества, был публичной фигурой, наверняка его гибель вызвала резонанс. Эмелия полагала, что она имеет право узнать, как именно потеряла лучшего друга.

— Не дуйся, querida, — сказал Хавьер, который правильно истолковал причину брошенного на него недовольного взгляда жены. — Я стараюсь защитить тебя.

— От чего?

— В прессе появлялись некоторые неприятные публикации на тему твоей аварии.

— Например? — Эмелия нахмурилась.

— Обычные слухи и красноречивые недомолвки, так любимые журналистами. Ты — жена очень влиятельного бизнесмена, Эмелия. Ты можешь этого не помнить, но газетчики постоянно преследовали тебя в надежде на скандальный материал. Скандалы продают газеты и журналы, даже если они основаны на вымысле.

Эмелия рассеянно пожевала ноготь. Ее преследовали газетчики? С какой стати? Она жила ничем не примечательной, скучной жизнью, или, во всяком случае, так ей казалось, пока она не вышла из комы. Эмелия давно оставила мечты стать известной пианисткой и давать концерты, ее амбиции не шли дальше частных уроков музыки. Карьера героини светских хроник, которая вырисовывалась со слов Хавьера, определенно не была частью ее жизненного плана.

— И что в газетах пишут про аварию?

Выражение его черных глаз стало тяжелым и неприятным.

— Пишут, что ты сбежала с Питером Маршаллом.

— Как сбежала? В смысле, сбежала от тебя?

— Это всего лишь досужие сплетни, Эмелия. О нас судачили раньше и будут судачить еще. Я вынужден все время опровергать подобные истории.

— Я могу не помнить двух последних лет своей жизни, но, уверяю тебя, я не из тех женщин, которые убегают от мужей с другими мужчинами. Ты конечно же не веришь этим сплетням?

Движение его губ было похоже скорее не на улыбку, а на гримасу досадливого смирения.

— Чрезмерное внимание прессы, сплетни, домыслы, подтасованные факты — неотъемлемая часть нашей жизни, querida. Цена успеха. Я предупреждал тебя об этом, когда мы начали встречаться.

Самолет побежал по взлетной полосе. Эмелия снова принялась кусать ноготь. Ей совершенно не нравилось, что какие-то люди бросают тень на ее имя и репутацию. Сама мысль о супружеской неверности была ей отвратительна. Эмелия достаточно насмотрелась на безобразные последствия измен своего отца, чтобы не ступать на эту скользкую дорогу.

— Не беспокойся о журналистах, — сказал Хавьер. — Я вообще не стал бы упоминать о них, если бы не опасался, что они будут поджидать нас в Испании. На всякий случай, я прошу тебя не отвечать на вопросы и не поддаваться на провокации. Ты поняла?