Сандра Хьятт - Любовь жива

Макс посмотрел на часы — они с Этаном должны быть уже дома, а у него как раз было время перед очередной встречей. Он решился, сунул в карман ключи и вышел из кабинета, прикрыв за собой дверь.

Через пятнадцать минут он был дома. Джиллиан сидела с ногами на диване, в свободных домашних брюках и майке. Волосы ее были убраны в хвост, на коленях лежал ноутбук, она сосредоточенно хмурилась, за ухом торчал карандаш. Это было удивительно пленительное зрелище.

Макс откашлялся, и она вскинула голову, приоткрыв рот. Слава богу, что Этан был где-то в доме, иначе Макс забыл бы все, что хотел сказать, и просто повалил бы ее на диван.

— Где Этан?

— Играет с другом, вернется к трем. Извини. — Она пожала плечами. — Я бы тебя предупредила, если бы знала, что ты собирался заехать повидаться с ним.

— Я не за этим приехал. — Она распахнула глаза. — И не для того, чтобы заняться сексом.

— Придумал что-то особенное?

Ее глаза сверкнули, словно она правильно догадалась о его намерениях, и это стало последней каплей — он немедленно представил ее обнаженной, вытянувшейся на диване, приглашающей подойти и взять ее.

Он снова кашлянул и попытался собраться с мыслями. Он справится с собой, ей не удастся соблазнить его.

— Нет.

Она выключила и закрыла ноутбук, выжидательно глядя на него.

— Тогда зачем ты приехал? — Она наклонилась, чтобы поставить ноутбук на стол, и он с ужасом обнаружил, что на ней нет лифчика. — Я еще не ела, можем поесть вместе, — сказала она, откидываясь на спинку дивана и предоставляя ему еще лучший вид на свою грудь.

— Нет, — огрызнулся он слишком яростно. — Я пришел поговорить с тобой насчет твоей статьи.

— О. — Она потянулась, словно не зная, что делает с ним. — А что с ней?

Закинув руки за голову, она сняла резинку с волос, и каштановые локоны рассыпались по плечам, подчеркивая нежную светлую кожу шеи. Макс не выдержал:

— Ты играешь грязно, Джиллиан.

Она победоносно улыбнулась:

— Я играю по твоим правилам. К тому же обсудить работу мы всегда успеем.

Последняя ниточка самоконтроля с треском порвалась. В три шага он преодолел расстояние между ними, схватил ее за плечи, вздернул на ноги и впился губами в ее губы. Она с готовностью подалась к нему, и он отстранился только для того, чтобы стащить с нее майку, и скоро он уже был в ней, заполняя ее, чувствуя, как горячая влажность обволакивает его, как она подчиняет его себе без остатка, сжимая коленями его бедра и двигаясь в такт. Ее глаза были полузакрыты, губы приоткрыты, дыхание рвалось из груди резкими толчками. Наконец ее тихие стоны довели его до края, и он рухнул в пропасть вместе с ней.

Быть с ней означало смертельную опасность, которая росла с каждым днем, но, когда они были вместе, только Джиллиан имела значение. У него не было сил отказаться от нее, но, содрогаясь от отголосков разрядки, Макс понимал, что должен перебороть себя, пока еще не было слишком поздно.

Мало-помалу Джиллиан училась надеяться, мечтать, полагаться на Макса и верить в то, что происходило между ними. Она теряла часть себя, которая привыкла обходиться без Макса, и это пугало ее.

Джиллиан сидела в гостиной, вполглаза следя за Этаном, собиравшим конструктор. Звонок телефона заставил ее вздрогнуть.

— Сегодня мы выходим в свет, — сказал мужчина, о котором она только что думала. — Надо поговорить где-нибудь, где нас не будут отвлекать.

Он сердился на нее? Она признавала, что умышленно отвлекла его от разговора, для которого он приехал тогда с работы посреди дня, но она не хотела спорить, она хотела его, она всегда хотела его. Если он не считал предосудительным использовать ее слабость, чтобы избежать разговора о Дилане, почему она не могла использовать ту же тактику?

— Найди няню, я заеду за тобой в шесть.

Возможно, она должна была быть благодарна ему за то, что он хотел провести время с ней, и частично так и было, но ей казалось, что он так безапелляционно велел ей отставить все ее планы, чтобы подстроиться под него, потому что знал, как много он значит для Джиллиан.

— А если я не смогу, Макс? Если Этан вдруг заболеет?

Она услышала, как он задержал дыхание.

— Что с ним? — резко спросил он. — Ты отвезла его к доктору? Где он? Почему ты мне не сообщила?

Джиллиан опешила:

— С ним все в порядке, я же сказала — если. Я хотела, чтобы ты понял: там, где в дело вмешивается ребенок, ничего нельзя сказать наверняка, может случиться все что угодно. Твои нужды и желания не всегда могут быть исполнены сию же секунду.