Дафна дю Морье - Улыбка фортуны

— Он мертв! — крикнула она. — Он лежит на полу. Я его видела!

Ричардс отвел ее к коляске и закутал в плащ.

— Он мертв, — повторяла она. — Там была кровь. Он лежит лицом вниз за часами. Кровь уже высохла.

— А Ваша тетя? — спросил слуга.

— Не знаю, не видела. Я хочу уехать.

Она понял, что силы ее оставили, и помог забраться в коляску.

— Ну ладно, — сказал он, — успокойтесь. Никто больше не причинит вам вреда. Не стоило на такое смотреть девушке! Лучше бы я пошел.

Сочувствие помогло ей.

— Лошадь все еще в конюшне, — сказала она. — Они даже не успели собраться. По полу разбросаны узлы.

— Не понимаю, что со сквайром, — забеспокоился Ричардс. — Ему уже давно пора быть здесь.

Они помолчали, глядя на дорогу.

— Кто же убил хозяина? — спросил Ричардс. — Говорите, он ждал нападения? Да, его многие не любили.

— Там еще был бродяга, — вспомнила Мэри. — Должно быть, он каким-то образом выбрался из запертой комнаты.

— Далеко ему не уйти, сквайр догонит, — пообещал конюх, — можете не сомневаться. — Он сделал паузу и продолжил: — Пойду в гостиницу, если вы позволите, и посмотрю, не сохранилось ли там каких-нибудь следов.

Мэри схватила его за руку.

— Я не останусь одна, — взмолилась она. — Можете считать меня трусихой, но я больше не выдержу. Я чувствую, что и тети нет в живых. Она лежит где-то там, в темноте, на втором этаже…

Слуга молчал. Чем он мог помочь ей? В конце концов, она была для него совсем чужой, и все, что творилось под крышей этой гостиницы, его не касалось.

Мэри подняла руку.

— Послушайте! — сказала она. — Вы что-нибудь слышите?

Со стороны долины, из-за холмов, донесся стук копыт.

— Это сквайр, — радостно воскликнул Ричардс. — Наконец он приехал.

Через минуту на дороге появился всадник, за ним еще один и еще. Ричардс выскочил на дорогу, чтобы встретить их.

Первый всадник, оказавшийся сквайром, натянул поводья и удивленно поднял брови при виде конюха:

— Какого черта ты здесь делаешь?

— Хозяин гостиницы мертв, его убили, — закричал слуга. — Меня послала миссис Бассет, сэр. Эта девушка сейчас сама вам все расскажет.

Он придержал лошадь, пока хозяин спешился.

— Если этот тип убит, как ты сказал, то, видит Бог, он это заслужил, — сказал мистер Бассет. — Но я бы предпочел все-таки надеть на него кандалы. С мертвеца нечего взять. Ступайте во двор, а я немного потолкую с этой девчонкой.

Сквайр с удивлением выслушал рассказ Мэри.

— Ничего не понимаю! — воскликнул он. — Я считал, что ты заодно со своим дядей. Зачем же ты солгала мне тогда, месяц назад? Ты сказала, что ничего не знаешь.

— Я лгала ради своей тети, — отвечала Мэри, — только ради нее. К тому же я тогда не знала то, что мне известно сейчас.

— Да, ты совершила смелый поступок, проделав ночью такой путь, и я этого никогда не забуду. Всего этого можно было бы избежать и предотвратить преступление, если бы ты была тогда откровенна со мною. Ну, об этом позже. — Сквайр окликнул слугу: — Побудь с девушкой, пока мы обыщем гостиницу. Я прошу тебя, Мэри, подождать во дворе, ты единственная, кому все известно, и последняя, кто видел дядю живым.

Мэри кивнула. Теперь она должна была делать то, что ей скажут, и отвечать перед правосудием.

Дом больше не выглядел безжизненным. Распахнулось окно бара, затем окна гостиной. Кто-то поднялся наверх и принялся осматривать пустые комнаты для гостей. Только тяжелая парадная дверь оставалась закрытой, и Мэри знала, что за ней, у порога, лежит мертвый дядя. Вот кто-то громко крикнул из гостиницы, ему ответило сразу несколько голосов. Ричардс взглянул на Мэри и по ее лицу понял, что она услышала. Во дворе появился сквайр и подошел к коляске.

— Мужайся, — сказал он, — у меня плохие новости. Мы нашли твою тетю. Ты, наверное, ожидала этого? Не думаю, чтобы она мучилась. Она там, в спальне, в конце коридора. Зарезана, как и твой дядя. Она могла ничего не знать. Поверь, я очень сожалею.

Мэри сидела без движения. Она беззвучно молилась, чтобы тетя Пэйшнс простила свою племянницу. Ее загубленная душа обрела наконец покой. Сейчас, наверное, она уже встретилась со своей сестрой и не так одинока. И только одна мысль по-прежнему терзала Мэри: не покинь она «Джамайку-Инн», тетя была бы жива.

Из дома снова донеслись возбужденные крики и топот ног. Послышался треск ломаемых досок. Вскоре из-за угла появились шестеро человек во главе со сквайром. Они тащили кого-то визжащего и упирающегося.

Мэри посмотрела на пленника, тот жмурился от яркого света. Лицо его было заросшим и черным от грязи — это был бродяга Гарри.