Джилл Гарриетт - Любовная неразбериха

Кофе Хилари выпила в аэропорту, есть совершенно не хотелось. Душ, макияж, одеться и позвонить, сказала она себе. Потом глубоко вздохнула и отправилась выполнять намеченное.

Хилари придирчиво оглядела себя в зеркале. В отличие от большинства творческих натур она не считала, что ее внешность должна сразу выдавать в ней художника. Никаких экстравагантных нарядов, перьев на голове, звякающих колец и цепочек она не признавала. Она любила изысканность и элегантность. Всю свою буйную фантазию она оставляла для живописи. Там она могла себе позволить играть со светом и формой, придумывать невозможное, и у нее самой иногда захватывало дух. А в жизни…

Хилари была очень похожа на мать. Так похожа, что ей иногда казалось, что она видит в зеркале мамину фотографию. Те же каштановые кудри, смуглые щеки с ямочками, большой чувственный рот, глаза с чуть приподнятыми к вискам уголками. Она всегда считала мать красавицей, а когда смотрела на себя, думала, что к ней это отношения не имеет. У мамы был потрясающий шарм и женственность, а к ней это не относится: она холодновата и не обладает таким обаянием. Ну и пусть! Зато она трезва и точно знает, чего хочет от жизни. И она никогда не позволит любви поломать ее жизнь и жизнь ее близких…

Хилари выбрала светлые льняные брюки, полосатую оранжевую блузку с короткими рукавами, мягкие мокасины. Достаточно просто, элегантно, ненавязчиво… Цвет наряда выгодно подчеркивал необычный смуглый цвет ее кожи и сочную глубину карих глаз.

Хилари поймала себя на том, что ей хочется понравиться писателю. Когда мужчина имеет дело с женщиной, с ним легче договариваться. Что бы ни говорили феминистки, а от этого никуда не деться: мужчина или испытывает к женщине некую эротическую симпатию, или… Тогда нечего рассчитывать на внимание к своей особе. Хилари хотелось, чтобы общение было легким и приятным. Тогда его замечания, если они будут, не так обидят ее…

С замиранием сердца она набрала номер. Через пять гудков трубку наконец взяли. Хилари почувствовала, как у нее вспотели ладони. Она потерла руку о салфетку, перехватила трубку, чтобы та не выскользнула во время разговора, и поздоровалась:

— Добрый день!

— Слушаю вас! Говорите! — ответили на том конце и зачем-то подули в трубку.

— Я говорю, добрый день! — очень громко и отчетливо повторила Хилари.

— Я ничего не слышу, — совсем рядом услышала она раздраженный неприятный голос. — Если не хотите говорить, нечего и номер набирать…

Хилари положила трубку на рычаг. Досадное недоразумение, вызванное несовершенством связи, почему-то ужасно ее расстроило. Она никогда не была мистиком, но сейчас совершенно отчетливо поняла, что ее поездка безоблачной не будет. А звонить тем не менее нужно. Хилари несколько раз привстала на цыпочки, потом покрутила головой и еще раз решительно набрала номер.

На этот раз трубку сняли после первого же гудка. Если он опять ее не услышит, то в следующий раз может вообще не подойти к телефону.

— Алло! — прокричала Хилари. — Вы меня слышите?!

— Отлично слышу, — ответили ей совершенно другим голосом, мужественным и приятным. — Можете не кричать так громко. У нас отличная связь.

— Хорошо, я не буду кричать, — смутилась Хилари. — Но в прошлый раз вы меня совсем не слышали…

— А когда вы звонили в прошлый раз? — удивились на том конце.

— Только что, — растерянно ответила Хилари, понимая, что в прошлый раз от волнения просто ошиблась номером. — Извините. Глупость какая…

— Не переживайте так, — засмеялся мужчина. — Если вы ошиблись номером, я не сильно расстроился. У вас чудесный голос.

— Совсем не важно, какой у меня голос, — обиделась Хилари. Она так волновалась, а он банально флиртует с ней по телефону. — Простите, я должна уточнить. Я говорю с Раулем Фортье?

— Совершенно верно. — Она почувствовала, как он улыбнулся. — Значит, вы не ошиблись номером. Тем более приятно…

— Давайте больше не будем обсуждать мой голос, — строго предупредила Хилари, забыв собственные установки на то, что женщина прежде всего должна оставаться женщиной, а значит, может позволять мужчине немного флирта.

— Давайте, — легко согласился Фортье. — Может быть, вы тогда представитесь? Мне бы тоже хотелось узнать, с кем имею честь говорить.

— Конечно, простите, — извинилась она. — Меня зовут Хилари Вульф, я художник издательства и готовила иллюстрации к вашей книге. Я звонила вам, мы договорились о встрече…