Изобел Чейс - Испытание страстью

— Но я же отказала ему! Как он посмел? Я не могу выйти за него! Говорят, он перецеловал половину девушек к югу от экватора…

Отец Кашиоки задумчиво почесал нос.

— Думаю, слухи слегка преувеличены..

— Только не в отношении Элспит! — возразила Френсис.

Священник, казалось, встревожился.

— Возможно, вы хотели бы сначала все обсудить с самим Саймоном? — спросил он.

— Я не могу с ним ничего обсуждать, — печально ответила девушка. — Он все время на меня кричит!

— Доктор Уитни, по-моему, вам не о чем беспокоиться. Мисс Пейсил собирается замуж за барона фон Рахнера через несколько недель. Так что вопрос лишь в том, хотите ли вы выйти замуж за Саймона Эббота.

У Френсис перехватило дыхание.

— О да! — наконец выпалила она, как только смогла говорить. — Я больше всего этого хочу!

— Тогда только это и имеет значение. Если вы еще недостаточно здоровы, чтобы прийти на рыночную площадь завтра, я приду сюда и обвенчаю вас здесь. — Он встал и благословил ее. — Клянусь Богом, вы станете Саймону хорошей женой. Он замечательный человек!

Но сам Саймон так и не пришел к ней.

Мистер Бибоко вернулся из Аруши совершенно уверенный, что сдал экзамен на «отлично».

— И все благодаря вам, таща! — радостно воскликнул он. — Весь Нгуи перед вами в неоплатном долгу за то, что наша школа станет престижной, имея такого квалифицированного директора!

— Мои поздравления! — тепло улыбнулась Френсис. — Вы трудились так усердно, мистер Бибоко, что заслужили наивысшую оценку!

Мистер Бибоко просиял.

— Так и daktari говорит! — торжественно заявил он.

Френсис в очередной фаз попыталась не обращать внимания на то, что все, казалось, считали главным человеком здесь не ее, а Саймона.

— А чем занимается daktari? — с деланым безразличием спросила она.

— Опекает гостя. У него остановился отец Кашиоки, — объяснил мистер Бибоко. — Он часто останавливается в доме daktari, когда приезжает. Завтра он проведет утреннюю мессу, а затем вновь уедет на несколько недель. У него очень большой приход.

— Должно быть, — кивнула Френсис.

Мистер Бибоко внимательно взглянул на нее.

— Mama устала, — констатировал он. — Вы должны очень хорошо отдохнуть и вновь окрепнуть. Мвет так сказал. Тогда через несколько дней вы сможете вернуться к себе домой. А когда вы будете чувствовать себя совсем хорошо, вы должны прийти ко мне в школу и поговорить с детьми о гигиене. Пообещайте мне, что придете очень скоро!

Френсис выдавила улыбку.

Саймон появился, когда она заканчивала ужинать. Остановился на пороге палаты и принялся наблюдать, как Френсис старается унять дрожь в руках и не позволить вилке стучать о тарелку.

— Как ты? — спросил он.

— Лучше, — пробормотала она.

Саймон сел на край кровати, все еще продолжая смотреть на девушку, забрал у нее поднос и поставил его на стул.

— Вижу, ты привела в порядок волосы.

— Нравится?

— Гораздо лучше, чем было!

Под его внимательным взглядом нервы у Френсис совсем расшалились.

— С-саймон. — пролепетала она.

— Хм-м?

Было ясно, что он не собирается ей помогать.

— Отец Кашиоки…

— Да?

— Ты действительно хочешь завтра на мне жениться? — выпалила она.

— Нет. Не завтра. Сегодня вечером.

— Сегодня вечером?!

— Отец Кашиоки опять уезжает на несколько недель. Он думает, что ты предпочла бы обвенчаться завтра, перед всем городом, но ты еще не готова к этому, любовь моя….

— Но я ведь сказала, что не выйду за тебя! — запротестовала Френсис.

Ее сердечко готово было выпрыгнуть из груди.

— Я помню, — нежно произнес Саймон.

— Тогда…

— У тебя нет ночной рубашки посимпатичней этой? — перебил он ее. — Я всегда представлял себе, что моя жена в первую брачную ночь будет в чем-то белом и пушистом.

— О… — выдохнула Френсис. — По… по-моему, в этом ящике есть еще одна. Чистая.

Саймон открыл ящик и достал красивую вышитую ночную рубашку.

— Чистая, — кивнул он, — но не то, что я имел в виду!

— О… Боюсь, других у меня нет.

— Вообще-то я принес тебе кое-что… По-моему, это вполне подойдет даже для венчания в домашних условиях.

Френсис почувствовала, как ее увлекает за собой стремительный поток чувств, и попыталась взять себя в руки и самостоятельно решить собственную судьбу, но это ей не удалось. Все, что она сейчас могла делать, — это думать о Саймоне. Она была смущена, ошеломлена, ликовала и вела себя еще более робко, чем обычно.

Саймон вытащил из пакета ночную рубашку и развернул ее перед Френсис.