Изобел Чейс: Испытание страстью

Мужчина бросил на нее внимательный взгляд.

— Не хотите потанцевать? — внезапно предложил он.

Френсис кивнула и встала. Музыканты к этому времени добились такого крещендо, что состязаться с ними, пытаясь перекричать мощный поток звуков, казалось бесполезным занятием.

Странно было чувствовать на своей спине руку мужчины, и еще более странно — обнаружить, что он хорошо танцует и что она сама не испытывает никакого неудобства, следуя за его движениями. Над ней частенько подтрунивали на госпитальных вечеринках из-за того, что она отказывалась подчиняться неумелым партнерам и двигалась так, как считала нужным. Но там врачи, героически чередовавшие дежурства с танцами и затем спешившие по домам к своим подружкам, вовсе не были похожи на этого мужчину, который, видимо, ни в чем не знал препятствий и затруднений.

Он притянул ее ближе, скользнул рукой под болеро и погладил по голой спине. Френсис хотела запротестовать, но не смогла. Вместо этого она закрыла глаза и позволила музыке стать частью ее существа. Когда же он поцеловал ее в шею, это показалось ей вполне естественной частью танца, и ее сердце забилось в такт грохотавшим барабанам.

Танец закончился, незнакомец проводил ее назад к столику и придержал стул, когда она садилась.

— Как вам понравился Найроби? — спросил он.

— Я пока ничего, кроме отеля, не видела, — призналась Френсис. — А вы живете здесь?

Мужчина покачал головой и, подозвав официанта, сделал заказ на беглом суахили.

— Не выпить ли нам вина? — спросил он вдруг на английском, прервав поток непонятных слов.

— В честь чего? — опешила Френсис.

— Ну, мы можем выпить за перспективы нашей встречи! — Без дальнейших обсуждений он добавил несколько слов на суахили, обращаясь к официанту, и опять взглянул на девушку: — Потанцуем еще?

Френсис боялась, что он подумает, будто она только того и ждала, но не смогла заставить себя отказаться. Что с ней такое происходит?

— Если… если вы желаете…

— Очень даже желаю!

Едва ли это вообще можно было назвать танцем. Оркестр взял небольшой перерыв, и остался один трубач, тихо игравший, как будто для себя. На этот раз мужчина обнял ее обеими руками и так крепко прижал к себе, что она едва могла дышать. Никогда прежде в своей жизни она еще не была так близко к кому-то, и все же это не казалось ей сейчас чем-то необычным. От незнакомца приятно пахло, и его руки на ее голой спине были прохладными и нежными.

Когда он поцеловал ее в губы, она не отстранилась. Поцелуй пролился бальзамом на кровоточащую душу. Она не знала его имени, да и он ничего не знал о ней, и все же явно находил ее привлекательной, даже домогался, чего мужчина, которого она любила, никогда не делал. Тот лишь однажды поцеловал ее, но, когда она запротестовала, тут же отпустил и отвернулся. Этот не отпустил бы — возражай не возражай! Френсис не знала, почему она так решила. Но сопротивляться ей и в голову не пришло — напротив, она была даже рада ответить на его поцелуй.

— М-м-м… Мне понравилось! — прошептал он ей на ухо. — Кстати, а у вас есть имя?

— Френсис. Друзья зовут меня Френ.

— Саймон, — представился он и вновь поцеловал ее.

Остаток ужина Френсис провела будто в полусне. Саймон щедро подливал ей вино, наблюдая за ее разрумянившимся лицом.

— Отличное место для отпуска, не правда ли? Вы рады, что приехали?

Девушка опустила ресницы. Ей было неуютно оттого, что он так смотрит на нее, но она не могла понять причину этого чувства. Чувства опасности. Возможно, все дело было в том, что он походил на большого ленивого льва, ожидающего удобного момента, чтобы наброситься на свою жертву?

— Вы не должны бояться Африки, — предупредил Саймон, завораживающе глядя на нее прозрачными янтарными глазами. Глазами льва. — Вы так далеко забрались в поисках приключений, что уже не можете повернуть назад.

— Я не боюсь, — спокойно сказала Френсис.

— Хорошо. В конце концов, я тоже не такой уж и страшный, верно?

Девушке ужасно хотелось сказать ему честно, что он действительно внушает ей страх, но правда заключалась в том, что ей даже нравилось быть немного испуганной.

— Ну так как, страшный я или нет? — не отступался Саймон.

— Я думаю, вы такой, какой есть, выбрали свой путь и следуете по нему неуклонно, — осмелилась Френсис выдать характеристику.

— И вы присоединитесь ко мне на этом пути? — вкрадчиво спросил он.

У Френсис внезапно пересохло в горле.

— Нет! — выпалила она. — Почему же?