Карен Брукс - Карусель

Одна надежда погибает, другая рождается… Мария одарила Клайва ослепительной улыбкой.

— Пойдем, я помогу тебе собраться, — предложила Нора сестре.

— Джек уже отнес все в машину. Он просил меня поблагодарить вас от его имени и попрощаться. Пожалуйста, не провожайте. Думаю, вам сейчас не до нас, — игриво заметила Мария и направилась к выходу.

Проходя мимо Норы, она вдруг замешкалась, потом поцеловала сестру и сказала:

— Давай не будем забывать друг друга.

Как только за поссорившимися супругами закрылась дверь, Нора набросилась на Клайва.

— Признайся, Мария заигрывала с тобой?

— Не очень, — растерявшись от ее тона, ответил Клайв.

— Сестрица все время давала тебе понять, что не против продолжения вашего романа, не так ли? По-моему, Мария не возражала бы возобновить то, что так неожиданно прервалось.

— Быть может, такая мысль и промелькнула в ее голове, но уж, конечно, ненадолго и не всерьез. По-настоящему ей нужен сейчас только Джек.

Наверное, он прав. Для Марии, чувствовавшей себя заброшенной, Клайв был всего лишь перчиком, которым той хотелось разнообразить жизнь. Джек верно оценил ситуацию и наглядно показал жене, что в их отношениях много такого, чем стоит дорожить.

— Извини, — сдалась Нора.

— За что ты извиняешься? — насторожился Клайв. — Надеюсь, ты не собираешься снова давать мне от ворот поворот? Насколько я понимаю, ты решила не выходить за Даниила.

— Я вообще не рвусь замуж, хотя некто думает иначе.

— Я для тебя только «некто?» И не больше?

Нет, конечно, Клайв был тем единственным мужчиной, которого она любила. Страшно подумать, что она чуть не вышла замуж за Даниила. Какая это была бы непростительная ошибка!

Но любит ли ее Клайв?

— Если я выйду за тебя, — с неожиданным пылом в голосе предупредила она Клайва, — и увижу тебя целующим другую женщину, я сверну тебе шею.

— Это означает, что ты согласна?

— Ну что же еще это может означать?

Взяв Нору за руку, Клайв медленно привлек ее к себе. Он положил ее голову себе на плечо и, нежно поглаживая волосы, стал шептать ей такое, от чего она вдруг почувствовала себя воском, из которого тот может лепить все, что ни заблагорассудится.

В такой позе их и застала Эва.

— Чем это вы занимаетесь? — с живым интересом спросила девочка.

— Я прошу твою маму выйти за меня замуж, — торжественно объявил Клайв.

— Мама, скажи «да»! — широко раскрыв от радости глаза, потребовала Эва.

— Уже сказала! Сколько можно говорить одно и то же? — со смехом запротестовала Нора.

— Ты должна будешь говорить это каждый раз, когда мы будем тебя просить об этом, — потребовал Клайв.

— Да! Да! Да! Достаточно? Вы довольны? — рассмеялась Нора.

— Я свидетельница, — торжественно заявила Эва.

— Конечно, и еще ты будешь свидетельницей на нашей свадьбе, — сообщил Клайв.

— Ура! И тогда ты станешь моим настоящим папой?

— Видит Бог, был, остаюсь и буду! — срывающимся от волнения голосом ответил Клайв. — А все трое мы отныне самая настоящая семья.

И Эву, и Нору, и Клайва переполняло счастье.

Все последующие три недели Клайв осыпал невесту цветами и поцелуями. Почти каждый вечер он водил Нору по дорогим ресторанам и на концерты приезжих знаменитостей. Однажды он привел ее в ночной клуб, и здесь выяснилось для него неожиданное: она обожает танцевать.

Нежные поцелуи сопровождались еще более нежными словами обещаний о том, какое наслаждение ее ждет с ним в постели. Говорить говорил, но дальше слов, к удивлению Норы, не шел.

— Я не хочу, чтобы моя невеста пришла в церковь беременной, — полушутя-полусерьезно заявлял жених.

— Дорогой мой, разве ты не слышал, что есть разные способы, позволяющие избежать этого? — посмеялась над его неожиданной чопорностью Нора.

— Женщина! Не вводи меня в искушение! — патетически воскликнул на это Клайв. — Я и так с трудом сдерживаю свой сексуальный аппетит.

По некоторым не очень бросающимся в глаза, но не оставляющим сомнения признакам Нора догадывалась, что так оно и было.

Она просила Клайва, чтобы свой медовый месяц они провели на побережье — дешевле, проще… Он же предложил ей на выбор несколько известных морских курортов.

— Я вовсе не хочу никаких светских развлечений, — запротестовала Нора.

— Твоя беда в том, что ты привыкла довольствоваться малым. Я не хочу, чтобы ты провела свой медовый месяц, стоя у плиты. Кстати, купи себе, пожалуйста, пару красивых платьев. Очень красивых…