Кэтрин Спэнсер: Сквозь огонь

Поскольку Дарио определенно не был настроен разговаривать, Мейва обратила внимание на мелькающий за окном пейзаж. Мысленно она просила высшие силы, чтобы хоть какие-нибудь обрывки воспоминаний вернулись к ней. Они ехали на юг по узкой витой прибрежной дороге, о которой упоминал стюард. Вид открывался очень живописный.

Слева на холме возвышался похожий на лоскутное одеяло виноградник, огражденный каменной стеной. Рощица чахлых оливковых деревьев наклонилась, обнимая землю, словно только она была способна защитить их от ветра, сдувающего деревца в бушующее море.

Справа бирюзовые с изумрудными прожилками волны бились о черные скалы, возвышающиеся над изрезанной береговой линией. Без сомнения, именно поэтому остров получил свое прозвище.

Автомобиль проехал через очаровательную рыбацкую деревушку. Аккуратные квадратные домики располагались рядом друг с другом под перфорированными куполами или желобами на плоских крышах.

— Это для того, чтобы собирать дождевую воду, — объяснил Дарио.

Мейве стало настолько любопытно, что она рискнула нарушить тишину и попросить рассказать подробнее, для чего нужны эти приспособления.

— Пантеллерия — вулканический остров, — начал он, — и здесь большое количество подземных вод, но в них слишком много серы. Поэтому вода непригодна для питья.

К сожалению, этот кусочек информации ничего не дал ей. Оставалось одно: постоянно расспрашивать своего не самого словоохотливого мужа, если она хочет иметь хоть какие-то точки отсчета в жизни, удручающе лишенной ориентиров.

Прошла минута, а он не сделал ни малейшей попытки поддержать беседу.

— Твой стюард сказал, что остров довольно маленький, — сказала Мейва.

— Да.

— Значит, твой дом находится неподалеку отсюда?

— Здесь все неподалеку. Пантеллерия имеет всего четырнадцать с половиной километров в длину и меньше пяти в ширину.

— Что ж, мы скоро будем на месте?

— Да.

— Я так понимаю, именно там мы жили до аварии?

У Дарио дернулась мышца на лице.

— Да.

Разговор сдержанного человека!

— И долго мы были женаты?

— Чуть больше года.

— Мы счастливы?

Он заметно напрягся и нахмурил лоб:

— Очевидно, нет.

Мейва огорченно глянула на него. Она обменялась клятвами с этим человеком, взяла его фамилию и, скорее всего, носила подаренное им кольцо, хотя сейчас на это не было и намека. Спала в его объятиях, просыпалась от его поцелуев. И каким-то неведомым образом она все это упустила.

— Почему?

Дарио пожал плечами и сильнее сжал руль. У него были красивые элегантные руки и длинные пальцы. И никаких следов обручального кольца.

— Нашу семейную жизнь нельзя было назвать идеальной.

Ей было больно спрашивать, что это значит, а его сдержанный тон было сложно не заметить даже человеку с психическим расстройством, поэтому Мейва снова принялась рассматривать окрестности.

Дарио свернул с основной дороги на узкую улочку, ведущую к мысу, где прятались в уединении несколько вилл. Как только они приблизились, высокие металлические ворота открылись под действием какого-то высокотехнологичного механизма и, слегка качнувшись, плавно закрылись за ними. Мейва не поняла, что это был за механизм. Машина, лавируя между карликовыми пальмами, ехала по обширной территории к вилле, которая отличалась внушительными размерами и ощущением богатства, буквально витающим в воздухе. Одноэтажный особняк был окружен квадратными террасами с купольной крышей над центральной, самой большой из всех.

Дарио остановил машину напротив массивной входной двери и выключил двигатель.

— Это он? — выдохнула молодая женщина.

— Это он. Добро пожаловать домой, Мейва.

Она открыла дверцу и вышла из машины. Ветер стих, и вечерний воздух наполнился запахом сосен. Замерцали первые звезды. Именно здесь из поместья (поместье — самое точное слово, чтобы описать то, что увидела Мейва) открывался восхитительный вид.

Закрыв глаза, она умиротворенно вздохнула и удивилась, как можно забыть такое место.

Дарио выглянул из машины и посмотрел на жену. Вид ее хрупкого тела в сгущающихся сумерках шокировал его так же, как в тот момент, когда он увидел ее, спускающуюся по трапу самолета. Дарио безумно желал воспользоваться своими законными правами и заключить Мейву в объятия. Его удерживало только предостережение Перуцци. И еще страх, что одним неосторожным движением он может переломать ей ребра.

Мейва всегда была стройной, но никогда не выглядела так, будто ее может сдуть теплый осенний ветерок, если она рискнет слишком близко подобраться к краю утеса. Он потерпит. Восстановление ее жизненных сил должно произойти в первую очередь. Остальное — их история, авария и события, предшествующие ей, — может подождать. Ее вопросы застали Дарио врасплох, и он сказал больше, чем собирался, но подобная ошибка не повторится. Он не поднялся бы на вершину международной мультимиллионной бизнес-империи без умения притворяться, если потребуется. И сейчас был как раз тот самый случай.