Кэтрин Спэнсер: Сквозь огонь

— Да, я понимаю, но не думаю, что это мне говорит о чем-либо.

— Это остров. Его еще называют черной жемчужиной Средиземноморья.

— Это Италия?

— Да, синьора. Около ста километров на юго-восток от берегов Сицилии и менее восьмидесяти от Туниса.

Она еще не совсем выжила из ума. Она помнила, где находится Тунис. Но Пантеллерия?..

— Расскажите мне об этой черной жемчужине.

— Это маленький уединенный остров с постоянными ветрами и плохими дорогами. Зато там сладкий виноград, чистое голубое море, и можно заняться подводным плаванием. А закаты там просто великолепны!

Звучит так, словно это рай. Или тюрьма.

— А много людей там живет?

— Если не брать в расчет туристов, не очень.

— Как долго я там жила?

Мейва слишком быстро перескочила от географии к вопросам о себе. Стюард замолчал, выпрямился, словно стоял на плацу в ожидании военной инспекции.

— Могу я предложить вам напитки, синьора? — вежливо, но сухо спросил он.

Мейва улыбнулась, надеясь выманить у него еще какие-нибудь сведения:

— Что я обычно предпочитаю?

Но она напрасно старалась. Стюард был готов к обороне:

— У нас есть вино, сок, молоко и минеральная вода с газом. Или я могу приготовить вам эспрессо, если пожелаете.

— Минеральной воды, — раздраженно бросила молодая женщина.

Кто бы ее там ни встретил, ему лучше откровенно ответить на несколько вопросов, иначе секретность очень скоро доведет до беды.

Но все те вопросы, которые она собиралась задать, вылетели из головы, когда самолет, заскользив вниз, коснулся посадочной полосы. Мейву ждал мужчина.

Если Пантеллерия была черной жемчужиной Средиземноморья, то он, несомненно, был принцем. Высокий, крупный, загорелый и такой красивый, что ей пришлось отвести взгляд, чтобы случайно не прослезиться. Мужчина взял ее за руку и сказал:

— Здравствуй, Мейва. Я твой муж. Так хорошо снова увидеть тебя дома и в таком отличном состоянии!

Его не очень густая шевелюра была подстрижена опытным профессионалом, сам он был чисто выбрит. На нем были бежевые брюки и светло-голубая рубашка из египетского хлопка. Мейва заметила дорогие часы у него на запястье. В сравнении с этим хорошо одетым незнакомцем, которому, по всей вероятности, и принадлежал самолет, она выглядела потрепанно и нелепо.

Наверняка он думал так же, потому что, несмотря на добрые слова приветствия, Мейва увидела жалость в темно-серых глазах, когда рискнула посмотреть на него. Подобные взгляды преследовали ее, когда она была подростком.

Доведенные до отчаяния попытками дать дочери то, о чем сами они не могли и мечтать, ее родители практически обанкротились, отправив Мейву учиться в одну из лучших частных школ, не понимая, какие страдания приносит ей их жертва. Богатенькие детки с благородной родословной никогда прямо не демонстрировали свое отношение к ней, но все было понятно и без слов. Это ранило девочку серьезнее, чем любая авария.

«Бедняжка, и как она может есть кукурузу такими зубами?»

«Неудивительно, что она боится каждого шороха».

«Мне неловко, что я не пригласила ее на вечеринку, но она не впишется в наш круг».

В конце концов стоматолог подарил ей идеальную улыбку. И теперь Мейва улыбнулась, продемонстрировав свои великолепные зубы, чтобы скрыть болезненную застенчивость, которая проявлялась всегда, как только она оказывалась в невыгодном для себя положении.

— Простите меня. Боюсь, ваше имя выпало из памяти.

Должно быть, это было самое нелепое, что ей довелось сказать в жизни, но если мужчина и подумал так же, то предпочел этого не показывать и ответил:

— Дарио.

Мейва произнесла его имя по слогам, как будто так она могла быстрее вспомнить. Но нет. Молодая женщина сделала паузу в надежде, что он добавит несколько каких-либо деталей, и уловила в его глазах что-то еще. Разочарование? Упрек?

Что бы это ни было, мужчина быстро взял себя в руки и указал на припаркованную неподалеку машину. Теперь это был не черный лимузин, а «порше-кайен-турбо» цвета серый металлик. Небольшой по сравнению с лимузином размер автомобиля ее не обманул: она знала, какая внушительная сумма за ним стоит.

— Пойдем в машину. Сегодня здесь как в доменной печи, — сказал человек по имени Дарио.

И это была абсолютная правда. Ее волосы, или, точнее, то, что от них осталось, стояли дыбом, словно стебли пшеницы, и струйки пота текли между грудями. Мейва с радостью скользнула на переднее пассажирское сиденье и расслабилась в освежающих струях прохладного воздуха из кондиционера. Она была счастлива, что находится в шаге от завершения своего путешествия в никуда. Несмотря на то что полет длился всего пару часов, полное страхов ожидание того, что ждет ее впереди, вымотало женщину до ломоты в костях.