Барбара Картленд - Авантюрист

Перед смертью леди Стин болела в течение нескольких лет, поэтому Эдит возненавидела погруженную в полумрак спальню матери, где постоянно витал запах лекарств и антисептиков.

Болезнь отталкивала Эдит, а Хельга привлекала девочку своим здоровым видом. В молодой немке чувствовалась жизненная сила — то, чего так не хватало всем обитателям дома на Парк-лейн. Даже Седрик, брат Эдит, к которому она была искренне привязана, не отличался крепким здоровьем.

Это был довольно привлекательный юноша, но из-за худобы, желтоватого оттенка кожи и длинных волос, ниспадавших на лоб, он выглядел слабым и немощным.

Седрик, не проявлявший ни малейшего интереса к финансам, был самым большим разочарованием в жизни своего отца. Главным увлечением юноши было искусство, однако и здесь его знания оставались поверхностными, он не стремился глубже вникнуть в предмет. Седрик бездельничал в компании приятелей (общество их сэр Альфред не считал подходящим для своего сына) и тем самым вызывал недовольство у всех домочадцев, кроме младшей сестры.

Хельгу удивила мрачная атмосфера, царившая в доме. Сэр Альфред обычно уходил сразу после завтрака и возвращался лишь к ужину. Свободное время он проводил на холостяцких вечеринках в обществе финансовых воротил Сити. Тех же самых людей он приглашал в поместье в Нью-Маркете, которое не так давно купил.

Сэр Альфред часто совершал крупные покупки, но затем быстро терял к ним интерес. Он любил делать деньги, ему доставлял удовольствие сам процесс, однако его не волновало, что именно можно потом купить на эти деньги. По духу он был истинным игроком и испытывал тот же азарт, что и человек, сидящий за игорным столом в Монте-Карло и трепетно прислушивающийся к стуку шарика по колесу рулетки. Игра, в которую он играл, превратилась для него в смысл жизни, а достоинство фишек, которые он получал в случае выигрыша, его не заботило. Им двигало желание выиграть, ему нравилось противопоставлять удаче ум и интуицию.

Очевидно, именно интуиция игрока была причиной того, что в бизнесе ему всегда сопутствовала удача. За это в Сити его стали называть «златопалым Стином». Он не упускал ни единой возможности приумножить свой капитал, и судьба благоволила к нему. То, что другим сулило крах, в его руках превращалось в прибыль.

Не раз, заходя поздно вечером в библиотеку, Хельга заставала его сидящим с закрытыми глазами и опущенной головой. Рядом с ним стоял нетронутый стакан с виски, а в тонких длинных пальцах была зажата погасшая сигара. В такие минуты он выглядел изможденным.

— Простите, — однажды заговорила с ним Хельга. — Я не знала, что вы здесь.

— Проходите, моя дорогая, проходите, — устало произнес сэр Альфред.

— У вас был трудный день? — сочувственно спросила девушка.

— Трудный, но удачный, — ответил Стин.

При воспоминании о своем триумфе он оживился, его глаза загорелись, усталость как рукой сняло. Он принялся с энтузиазмом рассказывать Хельге о том, как интуиция в очередной раз помогла ему одержать победу.

Она мало что понимала в его рассказе: во-первых, финансы ее не интересовали, а во-вторых, даже сведущему в финансовых вопросах человеку не так-то просто было разобраться в бизнесе, которым занимался сэр Альфред. Но она чувствовала, что своим молчаливым присутствием она скрашивает его одиночество.

А в том, что сэр Альфред был одинок, Хельга ни минуты не сомневалась. Эдит была слишком мала, а Седрик слишком далек от него, чтобы превратиться в приятных собеседников.

Хельга не раз задавалась вопросом, как складывались отношения между сэром Альфредом и его женой. Судя по тому, что она узнала от челяди, леди Стин так и не сумела стать ему близким человеком. Ничего удивительного в этом не было: измученная многолетней болезнью женщина, которой известно, что ее конец близок, не может быть другом и помощником такому энергичному человеку, как сэр Альфред.

Он осыпал жену подарками. Однажды Хельга увидела целую гору обтянутых бархатом футляров с драгоценностями, которые теперь должны были перейти к Эдит. Однако любой подарок теряет свою ценность, когда между людьми отсутствует любовь.

А Хельга догадывалась, что в последние десять лет сэр Альфред не испытывал никаких чувств к своей жене.

Девушку удивляло то, что присутствие леди Стин, прожившей с мужем много лет, никак не отразилось на атмосфере дома. Безликая обстановка особняка свидетельствовала о том, что при его обустройстве обошлись без женского участия.