Джейн Арбор: Безрассудная страсть

Здание, к которому подъехала Никола, — современное, с лифтом. Поднявшись на второй этаж, она увидела, что у квартиры номер девять стоит леди, занимавшая до нее столик в кафе, а консьерж открывает дверь.

— Вот и все, мадам, — покраснев, произнес мужчина, пряча отмычку.

— О, спасибо вам! А это за причиненное беспокойство, мсье… — Девушка, порывшись в сумочке, дала ему чаевые.

Никола ускорила шаг.

— Извините, пожалуйста! Не ваши ли это ключи? Вы оставили их… — начала было она и остановилась, потрясенная, удивленная, изо всех сил пытаясь вспомнить имя девушки. Та, повернувшись к Николе, находилась в том же состоянии растерянности, увидев перед собой вроде бы знакомое лицо.

Вспомнили обе одновременно и поэтому воскликнули хором:

— Диана Тезиж, не так ли?

— Никола Стерлинг!

И рассмеялись, принялись пожимать друг другу руки. Диана поцеловала Николу в щеку. Посыпались сбивчивые вопросы, ответы — все от радости встречи.

— Сколько лет, сколько зим!

— А действительно, сколько лет прошло, как мы расстались в Веве?

— Что ты делаешь в Лозанне?

— А ты что? Живешь в апартаментах! Я думала, ты из Невшателя, разве нет? — Вдруг у Николы мелькнула догадка. — Да ты, случайно, не замужем ли?

— Замужем? — удивленно переспросила Диана, и выражение ее лица стало жестким. — Нет-нет! Ничего подобного… Да, я по-прежнему живу в Невшателе с Куртом… Отец умер… Здесь, собственно, вместе с Куртом по его делам… да ты, пожалуйста, входи. Нам надо поговорить. Курта нет, он приедет не скоро.

Они уселись в типично безликой гостиной меблированных квартир, сдаваемых внаем, и, забыв, что встретились из-за оставленных в кафе ключей, пустились в рассказы о том, как провели все эти годы «после Веве». Веве ассоциировался у них с привилегированным пансионом, где Диана была ученицей, а Никола — всего тремя годами старше ее — преподавала по двухгодичному контракту разговорный английский язык и одновременно (это входило в условия договора) совершенствовала свои знания итальянского и французского, планируя в будущем выполнять обязанности дипломированного секретаря-переводчика, чем она и занималась с тех пор.

После возвращения Николы в Англию Диане — тогда семнадцатилетней девушке — оставалось провести в Веве еще год.

— Так, значит, тебе сейчас двадцать два, — подсчитала вслух Никола. — Где была все эти годы после Веве?

— Где? Да дома — в Невшателе. — Рассказывая, Диана нервно ходила по комнате. — Хозяйство ведет тетя Агата — такая благообразная, Но уже в возрасте: она гораздо старше отца, а он умер, когда ему было уже под семьдесят. Отец женился очень поздно, и ему стукнуло за сорок, когда родился Курт. А скончался вскоре после того, как ты уехала из Веве. С Куртом ты ведь еще никогда не виделась, да?

— С твоим братом? Нет!

— Ну конечно, отец, пожалуй, слишком долго не допускал его к делу. Ты же знаешь нашу фирму по производству часов?

Еще бы! Рекламные щитки, восхваляющие продукцию «Тезиж», висели на железнодорожных вокзалах, автострадах, неоновым светом горели на улицах города. Род Тезиж стоял в одном ряду с деловыми кланами Менье, Сима, Сухар, Бэлли, имевшими филиалы своих компаний далеко за пределами Швейцарии.

— Разумеется, знаю! — Никола кивнула. — Но ведь Курт теперь возглавляет фирму?

— О да! И он пошел дальше отца — выпускает то, чем тот отказывался заниматься, — компьютеры, точные навигационные приборы для морского флота и авиации. Работает все дни напролет. Сейчас Курт здесь в рамках программы «экспортной экспансии»: проводит конференцию заокеанских оптовых покупателей (включающую увеселительные мероприятия) и устраивает выставку во Дворце красоты. Лозанна — чудесное место для такого рода событий.

— Бесспорно, — подтвердила Никола. — Я и сама приехала сюда в качестве секретаря-переводчика торговой делегации одной английской фирмы… Так ты будешь здесь, пока брат не завершит конференцию? Как долго она еще продлится?

— Он и сам не знает. Вероятно, несколько недель. Я при нем вроде «организатора досуга»: помогаю развлекать жен бизнесменов, пока Курт занимается с участниками конференции. Английским и итальянским я владею неплохо, а если надо, то общаюсь и на немецком.

— Надеюсь, и на американском, — пошутила Никола.

Но Диана словно и не слышала. Присев на секундочку на подлокотник кресла, она тут же вскочила и принялась вновь беспокойно мельтешить по комнате. Потом взяла сигарету, предложила одну Николе, зажгла свою и разогнала рукой воображаемый дым. Затем продолжала: