Вильям Райс - В тихом омуте

— Черт побери, Китти, какие ещё штучки? — не выдержал Джеймс, старательно пытаясь не смотреть на нее. — У меня нет ни малейшего намерения рисковать…

— Я знаю только, что как волка ни корми, а он все в лес смотрит, вздохнула Китти и, пристроившись на подлокотнике кресла, близоруко прищурилась. — Видишь ли, любезный кузен, я хочу защитить от тебя свою мать. — Заметив, что Джеймс уже готов возразить, она предостерегающе подняла руку и продолжила: — Во-первых, от дурацкого положения, в которое ты её неминуемо поставишь, а во-вторых, что куда важнее — от финансовой ответственности за тебя. Оказывается, она готова даже выложить собственные деньги за то, чтобы сделать тебя компаньоном доктора

Кайта-Фортескью! — Китти негодующе повела длинным носом. — Мне кажется, Джеймс, что будь у тебя хоть капля порядочности, тебе стоило бы отказаться от этого предложения.

— Китти! — возмущенно вскричала леди Кутилоу. Глаза её метали молнии. — Хватит — ты уже высказала все, что хотела. А я не позволю на себя давить — ни тебе, ни кому-либо…

— Давить?

— Не перебивай, Китти! И вообще, отныне держи свое мнение при себе. Ты поняла?

Джеймс метнул на тетку восхищенный взгляд и невольно улыбнулся. Тетя Агата и Китти обжигали друг друга вызывающими взглядами, словно два пса перед дракой. Китти встала и выпрямилась во весь рост. Вылитая цапля, подумал вдруг Джеймс. Скорее даже — марабу.

— Как скажешь, мама, — промычала она и, не оглядываясь, вышла из гостиной.

Джеймс робко улыбнулся и преданно заглянул тетке в глаза. Будь он собакой, то непременно завилял бы хвостом и лизнул её в щеку.

— Китти немного не хватает воспитания, — промолвила леди Кутилоу, глядя в сторону.

— Да, похоже, она не слишком рада моему появлению, — заметил Джеймс.

— Дело не в тебе, — тетя Агата махнула рукой. — Она просто за меня беспокоится. Конечно, она не имела права говорить в таком тоне, и я ей на это укажу, но…

В мозгу Джеймса лихорадочно роились мысли. Итак, две новости — хорошая и плохая. Хорошая — тетя Агата уезжает в Шотландию. Плохая — на её месте останется эта змеюка Китти.

— …во-первых потому, что она всегда от меня зависела, что не мудрено — ведь я её мать. Вдобавок, она — моя основная наследница, и поэтому…

Внезапно Джеймса осенило. Ведь если тетя Агата в самом деле раскошелится и откупит ему самый лакомый кусок от Кайт-Фортескьюсовского пирога, то тем самым неминуемо пробьет брешь в семейной казне.

Посягнет на сундук с золотом, который Китти уже давно считает своим собственным!

Теперь все встало на свои места. Черта с два эта скареда за свою мать беспокоится! Нет, Китти была сквалыгой, какую днем с огнем не сыщешь. Впрочем, главное для него — даже не мотивы Китти, а её неприкрытая враждебность. Джеймс понял, что кузина будет всячески мешать ему, вставлять палки в колеса. Она пойдет на все, лишь бы не дать свершиться его планам. Да, конечно, тетя Агата будет пару недель лазить по шотландским горам, однако условие свое она уже выдвинула: «никакого распутства». А эта долговязая бестия будет бдительно следить за каждым его шагом, мечтая лишь об одном — как бы застать его со спущенными штанами.

Черт побери, — подумал Джеймс, — да я их дратвой к заднице пришью! Клеем присобачу!

Тем временем тетя Агата продолжала восхвалять обожаемую дочурку.

— … узнаешь её поближе, и сам поймешь — она очень нежная, добрая, заботливая, простодушная и безобидная.

Безобидная как гремучая змея, — подумал Джеймс, вежливо кивая. И нежная, как помесь тарантула с синильной кислотой. Сам же дипломатично произнес:

— Надеюсь, у меня будет время, чтобы узнать её лучше.

Идя на встречу с Бернардом Кайтом-Фортескью, Джеймс почему-то представлял себе высоченного, степенного и совершенно лысого господина в черном сюртуке и полосатых брюках, чопорного и напыщенного. На деле же Кайт (а именно так Джеймс стал мысленно называть его с первой же минуты) оказался приземистым крепышом с седеющей, но ещё пышной шевелюрой, приветливым и вполне к себе располагающим. Выглядел он лет на шестьдесят, но с таким же успехом ему могло оказаться и пятьдесят. Джеймс сразу понял, что Кайт должен пользоваться успехом у женщин.

Одет доктор был неброско, но безукоризненно — светлый костюм, бледно-лимонная сорочка с ярким шелковым галстуком, модные коричневые туфли.

— Я не всегда так наряжаюсь, Торчленд, — пояснил он, указывая загорелой рукой на окно, в сторону «Темной лошадки», которую Джеймс миновал по пути из «Пони-коттеджа», дома тети Агаты. — На званый обед собираюсь. Особняк Кайта, именовавшийся «Березовым домом», располагался на той же улице, что и дом леди Кутилоу. Правда, выглядел он куда внушительнее, да и разбитый возле дома, ухоженный, и обсаженный березами сад, казался куда крупнее.