Вильям Райс - В тихом омуте

— Но ведь мне бы хотелось с вами…

Сущая правда — пока Джеймс смотрел на Тони и заглядывал в её бездонные бледно-голубые глаза.

Тони улыбнулась.

— У вас замечательный вкус, доктор Торчленд. — И тут же снова посерьезнела. — Мы должны быть предельно осторожны, в противном случае ничего не выйдет. Если вы расскажете хоть одной живой душе или даже просто намекнете…

— Ну что вы! — Джеймс с оскорбленным видом приподнял руку. — Об этом и речи быть не может!

— Хорошо, — кивнула Тони. — И все же будьте осторожны. Но только прошу вас — не перестарайтесь.

Когда гости большей частью разбрелись по домам и остались лишь те люди, которых Джеймс знал по именам, он вдруг с холодеющим сердцем вспомнил про Китти. Осмотрелся по сторонам, пробежался по комнатам… Никаких следов Китти.

— Вы не видели мою кузину, Элинор? — спросил он наконец.

Та ответила, что Китти уехала домой ещё час назад. И тут же, смеясь, добавила:

— Не беспокойтесь, домой вас отвезут. В свое время. В конце концов завтра уик-энд и можно выспаться всласть.

Джеймсу столь неожиданный отъезд Китти показался странным. С другой стороны, его подозрения окрепли: возможно, Китти в самом деле все это подстроила, желая спровоцировать на опрометчивый и роковой шаг… Он пожал плечами:

— Вообще-то могла бы и сказать мне, что уезжает. Ведь она сама меня сюда привезла…

— Как, вы уже соскучились по своей драгоценной кузине? — Элинор игриво потрепала его по щеке. — Маленький Джейми скучает без своей стервозной родственницы. Не бойся, малыш, я сама за тобой присмотрю. Пойдем потанцуем.

Верхний свет уже выключили, и оставшиеся гости расползлись по углам, где, сидя в интимном полумраке, потягивали напитки или потихоньку ласкали друг дружку. Николя разлеглась на коленях мужа Элинор. Сама же Элинор тесно прильнула к Джеймсу и, обвив его шею обеими руками, впилась в его губы жадным поцелуем. Поскольку помешать ей Джеймс не мог (да и не слишком стремился), то решил отдаться на волю течения. Не отталкивать же её, черт побери, чтобы завести идиотский разговор о погоде! К тому же в кабинете было настолько темно, что никто при всем желании не увидел бы, чем занимаются танцующие. Приоткрылась дверь, вошла ещё одна пара. Кто это был — Джеймс не разглядел, но заметил лишь темные силуэты, а затем услышал приглушенное «О, дорогой!». Тем временем Элинор прижалась бедрами к его чреслам и жарко зашептала на ухо:

— В один прекрасный день, Джейми, мы непременно познакомимся поближе. Может, утречком, в начале недели?

— Хорошо, — шепнул он в ответ, отнюдь не уверенный, что выполняет просьбу Тони и действует исключительно для отвода глаз, либо же повинуется напутствию Кайта — ни в чем не отказывать пациенткам, или же вовсе даже следует собственным тайным желаниям, с каждой минутой становившимся вконец необузданными.

— Я скажу, что у меня болит горло, и вызову тебя домой, — заявила Элинор.

В следующий миг музыка замолчала, и они возвратились к бару. Элинор хозяйка вечера — снова занялась напитками. Тем временем Джеймс пристроился на диване рядом с Тони.

— Не хотите потанцевать?

Тони посмотрела на него, затем перевела взгляд на приоткрытую дверь кабинета. И сказала нарочито громким голосом:

— Только при условии, что включат свет. И мы будем танцевать не так, как вы танцевали с Элинор.

Джеймс уже готов было сказать, что согласен танцевать с ней хоть при полной иллюминации, когда вмешалась Николя. Грациозно соскользнув с колен Майка Бьюкенена-Смита, она протиснулась между Джеймсом и Тони.

— Я потанцую с тобой в темноте, красавчик, — промурлыкала она. — Как только Элли раздаст всем напитки. Не хочу, чтобы она подглядывала за нами.

— А что, Майк тебе надоел? — словно невзначай осведомилась Тони. — Или вы повздорили?

— Этот пивной бурдюк наклюкался как свинья, — презрительно фыркнула Николя, искоса поглядывая через плечо на Майка. — Невежа!

— Ничего подобного! — пьяно пробормотал муж Элинор. — Подумаешь, вздремнуть человеку нельзя. Иди ко мне, дорогуша!

— Кто не успел, тот опоздал, — отрезала Николя. И тут глаза её полезли на лоб. — А что там этот мерзавец задумал?

Оливер играл с Амандой Гэрисон в стрип-покер, а Бен, муж Тони, стоял у Аманды за спиной, и подсказывал Оливеру, какие карты у его противницы. Аманда уже избавилась от платья и сидела в одних туфлях, трусиках и лифчике.

— Когда она останется совсем голой, мы пойдем и попляшем, — со смехом сказал Оливер.