Лесия Корнуолл: Мимолетная страсть

— Мы знакомы?

Она распахнула глаза. Маркиз Блэквуд стоял прямо перед ней.

Находясь так близко, он оказался выше, шире в плечах, опаснее и мужественнее, чем предполагала Изабель. Ее сердце пустилось быстрой рысью, ее окатило жаром с головы до ног. Изабель торопливо огляделась, но, к счастью, на них никто не обернулся.

— Вы смотрели на меня, — добавил он, не обращая внимания на то, что она слишком ошеломлена, чтобы вымолвить хотя бы слово. Его низкий, чувственный голос звучал игриво, задевая некую туго натянутую струну у нее внутри. Изабель чувствовала себя так, словно он застал ее голой.

На губах маркиза Блэквуда играла легкая усмешка. Изабель уставилась на ямочку у него на подбородке. Его губы изогнулись еще сильнее, и она поняла — он догадался, что привлекает ее. Понимающий взгляд из-под его маски устремился на ее широко открытый рот, на губы, накрашенные греховным алым в соответствии с маскарадным костюмом.

Изабель сомкнула губы и взяла себя в руки. Он не мог ее узнать, ведь они не были знакомы. Маркиз ни разу даже не взглянул в ее сторону на тех нескольких светских мероприятиях, на которых они оба присутствовали. Чопорная и респектабельная вдова, Изабель совершенно не относилась к типу женщин, которые ему нравились.

Ей приходилось соблюдать строжайшие правила, предусмотрительно перечисленные в завещании покойного мужа, за выполнением которых бдительно следила свекровь. К счастью, Онория презирала костюмированные балы, поэтому ее тут не было. Кроме того, пусть свекровь распоряжалась ее жизнью, она не могла управлять ее мыслями, поэтому Изабель позволяла себе мечтать о том, чего не могла совершить в реальности.

Но грешные мысли достаточно безобидны, а сейчас Финеас Арчер стоит прямо перед ней и усмехается, ждет, когда она что-нибудь произнесет.

— Я… — Изабель сглотнула, лихорадочно размышляя. Следовало бы бежать отсюда, не сказав больше ни слова, но возможность остаться просто захватывала. Какой вред будет от того, что она пофлиртует несколько минут с красивым повесой, пока его внимание не привлечет кто-нибудь еще?

И сколько времени прошло с тех пор, как Изабель видела заинтересованный взгляд джентльмена, подобный этому? Муж умер два года назад, но и до этого… Изабель прикусила губу.

Может быть, это ее единственный шанс пофлиртовать, почувствовать себя привлекательной и желанной. Кто узнает, если она позволит себе насладиться несколькими минутками, купаясь в теплом свечении такого невинного удовольствия? Да дюжины дам флиртуют! Почему она не может?

Изабель расправила плечи, посмотрела ему в глаза и позволила себе побыть дерзкой благодаря своей анонимности.

— Нет, сэр, мы не знакомы. Но разве не в этом смысл бала-маскарада? Наслаждаться тайной, не знать, с кем ты разговариваешь, пока не снимут маски?

Маркиз негромко засмеялся, и этот низкий соблазнительный звук словно щелкнул по ее нервам, уже и так натянутым до отказа.

— Но разве снятие масок — это самое большое разочарование вечера? — отозвался он. — В полночь мы будем поздравлять друг друга с удачными костюмами, не испытывая при этом ничего, кроме огорчения, потому что Клеопатра превратится в леди Дамрипл, затянутую в тугой корсет и слишком сильно накрасившуюся. Я бы сказал, что лучше остаться в масках. Более интригующе.

Его взгляд скользил по ней, неторопливо осматривая ее с головы до ног, и Изабель пришлось заставить себя стоять спокойно. Соски под шелковой туникой напряглись.

— Ваш костюм — это настоящий триумф, миледи, если мне будет позволено так выразиться. Не думаю, что я видел что-либо подобное раньше.

Изабель погладила отворот своего длинного, облегающего тело турецкого камзола из дамаста, скромно скрывающего от шеи до икр текучий шелк туники и мешковатых гаремных шаровар. От этого движения негромко зазвенели крохотные колокольчики, пришитые под кромкой камзола. Рядом с маркизом она ощущала себя хорошенькой и даже желанной, что было редким для нее чувством. По ее жилам словно бежали опьяняющие пузырьки шампанского.

— Благодарю, милорд, но должна отметить, что ваш костюм не отличается оригинальностью.

На обычный вечерний костюм он надел черное домино и простую маску, правда, явно приложил некоторые усилия, прицепив изрядно украшенный старинный меч. Оружие лежало на бедре, подчеркивая рост маркиза, а рукоять и ножны сверкали инкрустированными драгоценными камнями.

Маркиз поклонился.