Светлана Чистякова: Юлька

— Да, я говорю о ней. Это моя внучка.

— Ваша внучка?! Вы, конечно, меня простите, Ефим Наумович, но девочка дурно воспитана! При всем моем уважении к Вам, я вынужден буду уволить её! Она оскорбила меня! Более того, она меня укусила! И все из-за того, что я сделал ей замечание! Никто не имеет права позорить мою компанию! Если она работает в «QUIN STYL», то тоже является её лицом, и я не могу позволить, чтобы мои сотрудники одевались как клоуны. Это не цирк, в конце концов! Возможно, я повысил на неё голос, но это не дает ей право, так себя вести. Я её босс, а не дружок с дискотеки!

— Я понимаю Вас, Григорий Петрович, вы разгневаны. Но, я прошу вас, выслушайте меня. И быть может, тогда, Вы сможете иначе взглянуть на ситуацию и простите Юлю.

— Хорошо, говорите.

— Дело в том, что на Юлю нельзя кричать, и, тем более, грубо с ней обращаться. Она очень ранимая девочка!

— Ничего себе — ранимая! Да она у вас — совершенная дикарка, — вставил Вяземский.

— Но, я могу все объяснить, — продолжал старик, — я уверен, вы сможете все правильно понять… Десять лет назад, вы тогда в Англии учились, в мое семье произошла трагедия. Моя дочь Жанна, убила мужа и села в тюрьму. Ваш отец знает эту историю, он тогда помог найти мне для неё хорошего адвоката.

… Времена тогда были трудные. Институт, где работала моя дочь, закрыли, и Жанна устроилась на работу в круглосуточный магазин. Мой зять Юрка, сидел дома и пил горькую. Обычно, если Жанна работала в ночную смену, мы забирали ребенка к себе. Но, в тот день, моя жена заболела гриппом, я задержался на работе, и девочка осталась с отцом.

Ближе к часу ночи, Жанне в магазин позвонила соседка и сообщила, что в её квартире что-то происходит. Девочка слишком громко плачет и кричит. Бросив все на напарницу, Жанна помчалась домой, благо, магазин находился на соседней улице. Вбежав в квартиру, Жанна в ужасе остолбенела. Её пьяный муж насиловал собственную дочь! Юле тогда было всего семь лет!! Не помня себя, Жанна схватила нож, лежавший на столе рядом с пустой бутылкой из-под водки, и стала наносить ублюдку удар за ударом, оттаскивая его от ребенка. Она нанесла ему больше двадцати ранений. Потом, схватив, бьющуюся в истерике дочку, вызвала скорую и милицию.

Приехавшая бригада скорой помощи, констатировала смерть Юрки и забрала Юлю в больницу. Жанну арестовали.

О случившемся, мы узнали только утром.

Юлю долго лечили. Сделали операцию. Вы сами, взрослый мужчина, и можете себе представить, что может сделать здоровенный тридцатилетний бугай с семилетним ребенком! И, если, физическое здоровье Юли, все же удалось восстановить, и она даже сможет иметь детей, то вот с психикой у девочки возникли большие проблемы…

Этот подонок, нанес ей глубокую душевную травму! Очень долго, она состояла на учете у психиатра. Она дичилась людей, шла на контакт только с женщинами. Она не подпускала к себе даже меня, своего деда.

Целый год, мы восстанавливали Юлю. Она лечилась у лучших врачей. Ваш отец, дай, Бог, ему здоровья, помог определить её в лучшую клинику. Потихоньку, Юля поправилась. Но, последствия, остались до сих пор… Она боится громких криков и не переносит, когда с ней грубо обращаются. Реакция может быть разной — от грубой агрессии, до внезапного обморока.

Сейчас стало намного лучше. Она общается со сверстниками, правда, пока только в Интернете, не шарахается от всех подряд, даже стала дружить с мальчиком, нашим соседом. Леша — её ровесник и они вместе проводят все вечера.

Мы водим её к психотерапевту. Именно он посоветовал он мне устроить Юлю в компанию. Он считает, что красота, которая здесь царит и добрые, отзывчивые люди помогут ей быстрей, чем лекарства и аутотренинги.

Мы с женой одни воспитываем Юлю. Её мать умерла через три дня после суда. У Жанночки было слабое сердце. Моей доченьке было всего тридцать два года…

Вот и все, что я хотел Вам рассказать. И я прошу Вас, Григорий Петрович, дайте Юле шанс. Не прогоняйте её. Помогите ей встать на ноги и почувствовать вкус жизни. За то короткое время, что она здесь проработала, она успела подружиться с девочками. Стала веселее, меньше плачет и, самое главное, ей практически перестали сниться кошмары. А насчет её одежды, я уговорю её сменить платье. Сегодня же. Я прошу Вас, Григорий Петрович, простите её! Оставьте девочку в компании!

Вяземский молчал очень долго. Он никак не мог прийти в себя. Рассказ старого мастера потряс его до глубины души.

— Господи, — думал Григорий, — ну, почему ты позволяешь жить на земле таким уродам?!