Лилиан Пик: Любовь и грезы

Она тепло улыбнулась ему, подозрительно нахмурившись в сторону главного библиотекаря, который стоял у двери, засунув руки в карманы, высокий и непреклонный.

— Мисс Лайл, — коротко сказал он, когда она уже собиралась уходить, — зайдите ко мне сегодня в пять часов.

— Хорошо, мистер Хиндон.

Она вышла, ее сердце тяжело стучало, а беспокойство ожило вновь.

Вновь она увидела девушек, и Энн сказала:

— Ну, с тобой прямо как с важной шишкой обращаются, не так ли? Часто ли заместитель шефа приглашает обычных новичков? — Она рассмеялась, но Кэролин показалось, что в этом была слышна нотка зависти.

— Ты сильно заблуждаешься, — сказала она Энн, но не продолжила темы и не рассказала ей о вызове в офис шефа.

Во время ленча они сидели в углу комнаты фондов и жевали бутерброды, здесь было некуда пойти пообедать. Перл Метьюз спросила Кэролин:

— Ты меня, конечно, извини, но не кажется ли тебе, что ты не так уж молода, чтобы начинать с должности ассистента?

— Ты права, Перл, но, понимаешь, я училась на учителя, а потом поняла, что сделана не из того теста. — Она ничего не сказала ни о дипломе, ни о годах, проведенных в университете. Она чувствовала, что из-за этого на нее, может быть, начнут смотреть как на белую ворону, может быть, даже как на какую-то чокнутую. И так слишком многое было уже против нее, и нечего было искать приключений на свою голову.

Кэролин посмотрела на часы и со страхом поняла, что уже пять. Каблуки ее туфель застучали по каменной лестнице, и перед дверью, на которой большими буквами было написано «Главный библиотекарь», ей стало как-то не по себе. Следующая дверь была открыта. Из соседней комнаты на нее вопросительно смотрела молодая женщина:

— Что вам угодно? — Голос у нее был глубокий и несколько мурлыкающий, улыбка вялая, глаза задумчиво прошлись по вспыхнувшему лицу Кэролин и двинулись вниз, к концам ее длинных золотых кос. — Вы мисс Лайл? — спросил голос как-то неестественно. — Ну конечно, это вы. Я узнала вас по описанию мистера Хиндона.

Кэролин представила себе характеристику, которую дал ей главный библиотекарь, и не удивилась.

— Мистер Хиндон занят, — сказала женщина, входя в свою комнату и приглашая Кэролин следовать за ней. — У него мистер Коутс. Думаю, это ненадолго. — Она нашла какой-то журнал и дала его Кэролин. — Садитесь. Устраивайтесь поудобнее. Кстати, меня зовут Харвей, Розанна Харвей. — Она направилась к двери. — Я уже собираюсь домой. — Она сделала паузу и оглядела Кэролин сверху донизу. Ее интерес был искренним, но ее выражение лица было неприязненным. — Вы так известны, мисс Лайл, точнее сказать, пользуетесь дурной славой. Вы — секретное оружие старейшины Булмэна. — Она хлопнула по рту ладонью с притворным испугом. — Вы ведь не проболтаетесь ему, что я говорю такие вещи? С этого времени я буду больше задумываться над своими словами.

Итак, главный библиотекарь заразил своим ядом и свою секретаршу.

«Как же долго будет это продолжаться? — безнадежно подумала Кэролин после того, как дверь закрылась, оставив ее одну. — Неужели до тех пор, пока меня не возненавидят все сотрудники?»

Она перевернула страницу журнала, ее глаза пробегали по словам, но она не понимала смысла прочитанного. Из соседней комнаты доносились мужские голоса. Двое разговаривали между собой. Она старалась не слышать того, о чем они говорили. В отчаянии пыталась переключить свое внимание на иллюстрации, на изучение каких-то рецептов, читала заголовки, но голоса были столь громкими, что она не могла их не слышать.

— Теперь я влип с этой проклятой племянницей, — говорил Ричард Хиндон, — здесь я нисколько не преувеличиваю, Грэхем. — Затем последовала продолжительная пауза. — Ты не можешь этого отрицать, я сам наблюдал, как ты беседовал с ней сегодня днем. Ради Бога, только не льсти ей, иначе мы от нее никогда не избавимся. Ну скажи, зачем нужен ее университетский диплом в публичной библиотеке? С ее биографией она даже не знает, что такое работа! Посмотри на нее — робкое создание, малодушное, запуганное. Никчемный человек. Не нужна она мне здесь. Может быть, она будет шпионить для этого старого дьявола. Он мне и так слишком усложняет жизнь, а сейчас вот и его родственницу подсунули, все в соответствии с его желаниями. Чтобы мне ее и уволить было нельзя. Я ей жизнь адом сделаю, так что она сама уйдет.

Другой голос, более мягкий и доброжелательный, отвечал:

— А не мог бы ты быть с ней чуточку повежливей и решить таким образом свои проблемы? Возможно, она убедит своего дядю быть к нам поблагосклонней.