Дженни Лукас: Приглашение на бал

Он еще пару месяцев назад обратил внимание на юную работницу канцелярии в скучных мешковатых костюмах. С очаровательным румянцем на щеках и длинными темными волосами она выглядела не старше двадцати лет. Всякий раз, когда они попадались друг другу на глаза, она уходила прочь вместе со своей тележкой. Однажды он из любопытства попросил миссис Рутерфорд прислать ему копию ее резюме, но не обнаружил в нем ничего интересного. Она перебралась в Сан-Франциско в июне, а до того несколько лет проработала завхозом в отеле в Миннеаполисе. В ней все было незапоминающимся. Даже имя.

До сегодняшнего дня.

Он собирался дать Оливии понять, что ее место может занять кто угодно, даже неприметная работница канцелярии, но, похоже, эта затея обернулась против него самого.

Как так получилось, что до сих пор он не замечал сексуальности Лилли Смит?

Стилист из эксклюзивного бутика подобрал ей длинное красное платье на тонких бретельках с глубоким вырезом на спине, дразнящее мужской взгляд. Оно облегало фигуру, подчеркивая то, что скрывала ее мешковатая офисная одежда. Оказалось, что у нее полная грудь, узкая талия и широкие бедра. Такие женственные формы во все времена привлекали внимание мужчин. Один лишь ее вид вызывал у него желание.

Как он только мог считать ее неприметной? Ее лицо было красиво и без макияжа, но после того, как над ней поработали парикмахер и визажист, от нее было невозможно оторвать взгляд. Тушь и тени сделали ее темно-карие глаза еще более выразительными, а красная помада подчеркнула изгиб ее чувственных губ. Ее длинные темные волосы падали на плечи и спину мягкими волнами.

Они шли по красной ковровой дорожке к ступенькам особняка Хартс-Мэншн. Журналисты ослепляли их вспышками фотокамер, выкрикивали вопросы:

— Где Оливия? Вы с ней порвали?

— Это ваша новая спутница?

— Кто эта прекрасная брюнетка?

В ответ Алессандро улыбался и небрежно махал им рукой. Он привык к тому, что папарацци преследуют его как в Риме, так и в Сан-Франциско. Это оборотная сторона богатства и успешности.

Посмотрев на Лилли, он обнаружил, что она дрожит.

— Что такое? — тихо спросил он.

— Они пялятся на меня, — ответила она.

— Разумеется, они пялятся, — сказал он, убрав с ее лица прядь волос. — Я тоже не могу от тебя глаз оторвать.

— Просто помогите мне все это выдержать, — прошептала Лилли.

В ее больших карих глазах был испуг, и его сердце как-то странно сжалось. Тогда он ускорил шаг и стал загораживать ее собой от наиболее назойливых папарацци. Обычно по пути на этот благотворительный бал он останавливался для снимков, но из-за Лилли это было невозможно. Поэтому он продолжал идти, игнорируя вопросы и стоны разочарования.

Когда они прошли через портик с колоннами внутрь особняка, Лилли облегченно вздохнула. Ее глаза светились благодарностью.

— Спасибо, — пробормотала она. — Это было… неприятно.

— Неприятно? Большинство женщин думают иначе. Для них внимание прессы это привилегия.

— Только не для меня. — Содрогнувшись, Лилли закусила губу и начала рассеянно теребить бретельку платья. — Я чувствую себя неуклюжей.

Алессандро смотрел на нее, словно завороженный. Ему хотелось отвести ее в уединенное место, сорвать с нее платье, взять в ладони ее грудь и покрыть поцелуями каждый участочек ее тела.

«Нет», — сердито сказал он себе. У него есть правило: никаких сотрудниц, чужих жен и девственниц. В мире слишком много доступных женщин, чтобы нарушать это важное правило. Лилли его сотрудница. Кроме того, ей только что разбили сердце, и она страдает. Ему не нужны лишние сложности.

И все же…

Алессандро посмотрел на ее грудь, обтянутую красной тканью, на плавный изгиб ее шеи, на румянец на ее щеках, на ее густые темные волосы, и его снова захлестнула волна желания.

«Возможно, это глупое правило», — подумал он. Возможно, закрутить роман с сотрудницей не такая уж и плохая идея.

Лилли казалась беззащитной и неуверенной в себе.

— Я выгляжу как идиотка, не так ли?

Почему она прячет свою красоту? Почему не использует ее в своих интересах, как делают другие женщины? Не может быть, чтобы она не осознавала собственную привлекательность.

Он прищурился:

— Ты красивая, Лилли.

Нахмурившись, она сердито ответила:

— Я прошу вас больше никогда мне этого не говорить.

— Но ты действительно красива, — сказал он, положив ладонь ей на щеку. — Послушай меня, Лилли. Ты сама сказала, что такой мужчина, как я, не пойдет на благотворительный бал с невзрачной женщиной. Зачем мне тебе лгать? Ты прекрасна.