Маргерит Кэй - Повеса и наследница

Как встретит ее владелец этого очаровательного дома? Разговор будет нелегким. Ее отец и Ник Литтон не виделись почти тридцать лет и давно уже даже не обменивались письмами. Серену преследовала неприятная мысль, что придется сообщать о кончине отца.

Серена нервно шагала по комнате и впервые обратила внимание на детали деревянной обшивки. В панель был вставлен фриз из роз, листьев, вереска и крохотных животных. Последняя летняя роза, цветущая в одиночестве. Секретный пароль, который папа доверил ей в ту ужасную ночь, когда умер от ран. Эти слова он заставлял ее повторять снова и снова, чтобы Ник Литтон не усомнился в том, кто она. Пароль показался странным, но теперь Серена поняла, что слова, составлявшие его, вполне уместны.

Каков он, этот человек, который держит в своих руках ключ к ее будущему? Наверное, ему столько же лет, сколько и отцу, а по окружающей обстановке видно, что он богат и занимает определенное положение в обществе. Наверное, это сельский сквайр, обросший жирком, что было типично для людей такого возраста. Вероятно, он еще страдал от подагры.

— Мадам, Николас Литтон к вашим услугам.

Серена вздрогнула. Она не услышала, как он вошел.

У него был низкий голос. Хорошо поставленный. Чересчур самоуверенный. И страшно знакомый. Очаровательная улыбка, которую Серена хотела состроить, застыла на ее устах, когда она обернулась.

Он вымылся и переоделся после кулачного боя и стоял перед ней элегантно одетый в светло-коричневые шерстяные панталоны в обтяжку, белоснежную рубашку с незатейливо повязанным широким галстуком, полосатый жилет, фрак зеленого цвета из тончайшей ткани, хорошо сидевший в плечах, которые не нуждались в искусственной подбивке, чтобы подчеркнуть их ширину, сверкающие ботфорты. Подняв голову, она увидела волевой подбородок, рот, выражавший нечто вроде улыбки, блестящие черные волосы, падающие на лоб, высокие скулы. И эти серые глаза.

Николас поклонился, подошел к Серене с протянутой для приветствия рукой. Ее лицо покрылось румянцем. Жаркий огонь, потрескивавший в камине позади нее, не имел к этому никакого отношения. Николас с усмешкой наблюдал за тем, как она пытается разобраться с этой ситуацией, и воспользовался смущением Серены, чтобы спокойно усадить ее возле камина в кресло с подголовником, а самому занять такое же кресло напротив.

— Скоро принесут кофе. Мисс Каше, вы ведь не против того, чтобы отведать чашечку?

Николас наслаждался ее смущением. Серена сидела прямо, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие, несмотря на унижение и гнев, который ее охватил.

— Сэр, вы уже раз ввели меня в заблуждение относительно того, кто вы. Прошу вас не делать этого снова.

— Мадам, я не вводил вас в заблуждение. Я сказал, что имею честь служить в этом имении, и это правда. Мне скорее кажется, что это вы сделали поспешный вывод. Возможно, явное увлечение недостойным спектаклем затуманило трезвость вашего суждения?

— Не вижу необходимости прибегать к подобным колкостям в мой адрес, — ледяным тоном ответила Серена. — Я пришла сюда, чтобы встретиться с мистером Николасом Литтоном по весьма важному делу.

— Как уже говорил, я и есть Николас Литтон.

— Но… этого не может быть! Нет, нет, это смешно. Человек, к которому у меня есть дело, является давним другом моего отца.

— Вот как. Наверное, вы имеете в виду моего отца.

— Да. Речь, должно быть, идет о нем. Конечно, это ваш отец, — с огромным облегчением произнесла Серена. — Мне можно поговорить с ним?

Она нетерпеливо подалась вперед. Ее лицо пылало, золотистые волосы, голубые глаза, обрамленные удивительно длинными ресницами, — весь ее облик был так прекрасен, что у Николаса захватывало дух. Он не мог оторвать от нее взгляд. Он печально покачал головой:

— Простите, но боюсь, что это совершенно невозможно. Он уже десять лет как мертв.

— Мертв! — За последние месяцы Серена не раз представляла себе эту встречу, но такой поворот никак не мог прийти ей в голову. — Он умер. Я такого не ожидала, то есть мне жаль, но это для меня неожиданный удар.

Что же ей теперь делать? Отчаянно пытаясь собраться с мыслями, она тайком разглядывала мужчину, сидевшего напротив. Серена не знала о нем ничего, за исключением того, что он хорошо дерется на кулаках и позволяет себе оскорбительные вольности. Он был как раз из тех, кого отец старался бы держать как можно дальше от своей дочери. Может быть, отец всегда и даже чересчур оберегал ее, потому что они вели не совсем обычную жизнь. Естественно, Серене был запрещен вход в игорные заведения. Поскольку их несколько двусмысленное положение в обществе не позволяло ей вращаться в более респектабельных кругах, возможность встретить подходящего жениха была почти равна нулю. Честно говоря, Николас Литтон был первым мужчиной, поцеловавшим ее, хотя она и не думала признаваться ему в этом. Он и так был невыносимо самоуверен. Серена ломала голову над тем, как решить, казалось бы, неразрешимую задачу. Ей было суждено доверять только Нику Литтону и никому больше. Однако Ник Литтон был мертв. Похоже, не оставалось иного выхода, как довериться его сыну, если она не хочет уйти отсюда ни с чем.