Его взгляд был таким настойчивым, что ей почудилось, будто он коснулся ее физически. Через минуту голова ее закружилась, и она отвернулась, попытавшись сосредоточиться на меню.
Господи, какая же она хорошенькая! — думал он, внимательно изучая это притягательное лицо, полные губы и изящный подбородок, аккуратные маленькие ушки и грациозный наклон головы…
Теперь-то он знал, что имеют в виду поэты, когда пишут о лебединой шее…
Она не из тех, от кого можно просто откупиться, даже если бриллиант Карлотты по праву должен принадлежать ей. Даже имя совпадает! Ему оставалось только одно: надо ее соблазнить! Кажется, это не составит особого труда.
Взглянув на Саймона, она увидела, что он по-прежнему внимательно ее изучает. Странные искорки в его глазах заставили ее вздрогнуть.
— Что вас так удивило или напугало? — спросил он тихо.
— Нет, все в порядке. Я просто не могу ничего выбрать из меню, — ее голос прозвучал неестественно хрипло.
— Вы любите рыбу?
— Да.
— В таком случае посоветовал бы «Соул-Вероник», а к этому еще сырный пирог.
— Звучит превосходно, — легко согласилась она.
Саймон взглядом подозвал официанта.
Сделав заказ, он спросил:
— У вас есть приятель?
Удивленная прямотой вопроса, девушка пробормотала:
— Н-не совсем…
Саймон ждал, продолжая смотреть ей в глаза.
Она не пояснила свой ответ, поэтому он попросил:
— Расскажите немного о себе! Почему вы решили открыть книжный магазин?
— Я всегда любила книги, поэтому мне показалось гениальной идея открытия магазина. Кроме того, много книг осталось у меня от матери.
Он удивленно поднял бровь.
— Да, в свое время, до того, как вышла замуж вторично и переехала в Австралию, она держала букинистический магазин в Челси, — объяснила Шарлотта. — Я хотела начать бизнес после окончания колледжа, но обстоятельства сложились так, что мне предложили квартиру наверху магазина, и я, конечно, согласилась.
— И как вам работается?
— Просто замечательно. Сначала, правда, мне пришлось терпеть финансовые убытки, но постепенно дела наладились, и я даже смогла взять помощницу.
— И как долго вы уже ведете бизнес?
— Около двух с половиной лет.
— Неплохо, — признал он.
Зазвучала подвижная музыка. Он поднялся и предложил ей руку.
— Потанцуем?
При одной только мысли о том, что он будет держать ее руки в своих, она смутилась, и он тут же заметил ее нерешительность.
— Или, может быть, вы не любите танцевать?
— Люблю и с удовольствием потанцую, — поспешно ответила она. Поднявшись, она вложила свою руку в его и задрожала, словно через нее пропустили электрический тон.
Саймон оказался очень хорошим танцором: вел он с легкостью и изяществом и у него было отличное чувство ритма. Только через полминуты Шарлотта осмелилась наконец взглянуть ему в глаза и увидела, с каким любопытством он ее разглядывает. Ей польстило такое внимание.
Наклонив голову, он спросил:
— А теперь расскажи, где ты так хорошо научилась танцевать?
— Мой отец научил меня. Вальс был любимым танцем родителей.
— Прошу прощения!
— За что?
— За то, что посмел предположить, будто ты не умеешь танцевать вальс.
— Ну.., я и диско танцую, не только вальс, — заметила она с улыбкой.
— Короче говоря, женщина с многочисленными талантами.
Он притянул ее ближе к себе, и дальше они уже молча наслаждались волшебством танца.
Когда Шарлотта и Саймон вернулись, столик был уже накрыт. Еда оказалась действительно вкусной, и поэтому большую часть ужина они ели молча.
И только когда перешли к кофе, Саймон решил возобновить разговор:
— Ты сказала, что твоя мама уехала в Австралию?
— Да, она вышла замуж за бизнесмена из Сиднея. Я удивилась, когда она решилась на такой шаг.
Она всегда ненавидела даже саму мысль перелета. — Девушка на мгновение задумалась, а потом добавила:
— Если честно, то я не ожидала, что она вновь выйдет замуж. Они с папой так любили друг друга.
Мой отец умер, когда мне было восемнадцать.
— Есть ли у тебя братья или сестры? — спросил Саймон.
— Нет, я одна у родителей. Они не могли иметь детей. Поэтому и удочерили меня.
— Но это же.., грустно.
— Нет, — она покачала головой. — Я была самым счастливым ребенком. Мои приемные родители были приятными и достойными людьми, и, хотя воспитывали меня в строгости, они любили меня и дали все, в чем я нуждалась.
— Когда же они тебя удочерили?
Читать дальше