Диана Хэвиланд: Наперекор стихии

— Скажите, капитан, почему вы тратите на меня время, вместо того чтобы заниматься собственными делами?

— Потому что Марк плавал на моем корабле. Вы — его сестра, и я, как капитан, чувствую ответственность перед вами.

— Ответственность? — переспросила удивленная Селена. — Если бы у вас когда-нибудь было чувство ответственности, неопытному юноше не пришлось бы отправляться в опасное плавание.

— Марку было девятнадцать, — напомнил Брайн.

— Если бы не вы, мой брат находился бы сейчас дома, рядом со мной, а не лежал на морском дне, — дрожа всем телом, продолжала упрекать задетая за живое девушка. — Он был бы сейчас жив!

— Вы не правы, упрекая меня в его смерти.

— Он умер на борту вашего корабля, капитан Маккорд!

— Марк действительно умер на борту «Хирона», но не во время исполнения обязанностей, — ответил Брайн резко и угрюмо уставился на пустынный пляж.

Селена неожиданно поймала себя на мысли, что не знает, при каких обстоятельствах умер брат.

— Расскажите, как умер мой брат! Я хочу это знать.

— Но я достаточно рассказал вам. Берите деньги и отправляйтесь в Ливерпуль. Вы можете начать там новую жизнь. — Селена решительно покачала головой. — Пообещайте хотя бы подумать над этим.

— Ни за что, до тех пор, пока вы не расскажете, как умер Марк.

— Ну, хорошо. Я расскажу вам. Я расскажу вам все! — Голос Брайна кипел яростью. — Может быть, тогда вы сделаете так, как он просил. — Тон, взгляд, злость, наконец, ненависть капитана заставили девушку поежиться, но отступать было уже поздно. — Марк был зарезан в одной из… в одной таверне, можно назвать это и так, на побережье Гаваны. Там была кубинка по имени… Не важно. Марк не поделил ее с испанским матросом… Ваш брат был безоружен и к тому же сильно пьян…

При других обстоятельствах прямота капитана смутила бы девушку, но теперь это не имело значения.

Можно назвать и таверной… Или публичным домом?

Марк не погиб с достоинством во время сражения, он не был убит во время исполнения служебного долга, брат даже не умер от несчастного случая во время обычных корабельных дел: не упал с мачты, не был раздавлен грузом. Нет! Марк встретил смерть в позорном месте, в пьяной драке из-за какой-то грязной кубинской проститутки…

— Прошу прощения. Но вы настаивали. Теперь вы знаете…

Сдерживая тошноту и слезы, девушка осторожно спросила:

— Марк умер в… в…

— Он умер на борту «Хирона». Пара корабельных товарищей доставила его на корабль. Меня не было в тот момент на корабле, я договаривался с одним кубинским торговцем о покупке угля для нашей машины. Но корабельный хирург сделал все, что мог. — Брайн потряс головой. — С такой раной, как у него, невозможно было выжить.

— Куда он был ранен? Он долго мучился?

— Во имя Бога, Селена, давайте прекратим это!

— Расскажите мне. — Девушка сжала руки, моля об ответе.

— Испанец целился Марку в сердце, но удар пришелся ниже, и нож, пройдя сквозь ребра, вошел в желудок. — Селена простонала, но Брайн продолжал: — Когда я вернулся через несколько часов, хирург сказал, что пытался дать вашему брату опиум… Это могло облегчить страдания. Но Марк отказался. Все это время он метался в горячке, но отказался принять опиум, потому что вы…

— Из-за меня?!

— Марк сумел сохранить свой рассудок до моего прихода, чтобы сказать мне имя и адрес вашего дядюшки, а также просьбу, которую вы недавно слышали. Он взял с меня слово, что я встречусь с вами при возвращении из плавания.

Селена с трудом сдерживала рыдания. Нет! Только не сейчас и не здесь!

— Разумеется, Марк был безрассудным человеком, — вздохнул тяжело Брайн. — Но столько же в нем было мужества и отваги. А еще… а еще в его сердце была огромная любовь к вам.

Терпение лопнуло… Быстро поднявшись, не обращая внимания на длинную, пышную юбку, Селена спрыгнула с кареты и, не желая показывать Брайну Маккорду свою слабость, не желая делить ни с кем, тем более с этим холодным, высокомерным человеком свою боль, спотыкаясь в вязком, сыром песке, поспешила к винограднику.

Внезапно крепкая рука легла на талию. После короткой, бессмысленной попытки высвободиться девушка сдалась.

— Идите ко мне.

Брайн прижал голову девушки к своему плечу, откинул назад шляпку и начал гладить яркие, еще уложенные в прическу рыжие волосы. Хрупкое тело задрожало от рыданий, выдавливая со слезами незаглушаемую горечь. Постепенно, по мере того как истощались слезы, истощалась и боль, наполнив грудь одной лишь тяжелой усталостью.