Эми Фетцер - Ирландская колдунья

– Мне тоже не хватало тебя, отец!

– Ты ведь простишь глупого старика?

– Да, да! – Содрогаясь от рыданий, она крепко обхватила его за плечи.

– Я всегда был здесь, неподалеку, душа моя, – прошептал он. – Всегда!

Внезапно ночную тьму расцветили живые пляшущие огоньки. Катал с Фионой выпрямились. Реймонд застыл, не смея шелохнуться, и лишь неотрывно следил за колдовским сиянием. Это феи явились в Круг Камней, и Катал приветствовал Малый Народец торжественным поклоном.

– Спасибо за то, что присматривали за ней, – сказал он.

– Я правда вижу то, о чем подумал? – шепотом спросил Реймонд у Шинид.

– Ну да, это феи! Ты что, их раньше не встречал?

Кайра подлетела к остолбеневшему Реймонду и ущипнула его так, что он вскрикнул от боли. Фея в притворном ужасе с визгом унеслась в небеса.

– Кажется, встречал! Кажется, теперь ясно, кто не давал мне спать!

– Они очень любят шалить!

– Так вот кем ты хочешь стать? Феей? – Он щелкнул дочку по носу, и Шинид весело хихикнула. А Реймонд посмотрел на Фиону.

Чародейка не выдержала и засмеялась. Маленькие проказницы так и вились над де Клером, не давая ему покоя, дергая за уши и за волосы. Фиона подошла поближе.

– Кайра! – строго окликнула она. – Как тебе не стыдно заигрывать с моим мужем у меня на глазах? Учти, я не люблю делиться!

Реймонд довольно улыбнулся.

Тут же перед Кайрой возник Галвин и схватил свою подружку за руку.

– Ничего подобного! Она и не думала заигрывать! Она моя! – И эльф поволок свою избранницу прочь, оставляя в воздухе шлейф сверкающей пыли. Кайра с мечтательной улыбкой запрокинула голову и какое-то время просто плыла по воздуху, а потом ловко извернулась и поцеловала Галвина в губы. В следующий миг счастливая пара исчезла в облаке волшебной пыльцы.

Шинид захлопала в ладоши, и Катал взял внучку на руки. Ему давно стало ясно, о чем думают Реймонд и Фиона, и он коротко поклонился со словами:

– Жду вас в Гленн-Тейзе.

– Да-да, мы скоро там будем, – рассеянно отвечала Фиона.

Реймонд не выдержал и обнял ее, глубоко вздохнув. На миг они замерли, глядя друг на друга.

– Я больше такого не переживу, – с чувством промолвил он. – Мне казалось, что я потерял тебя навсегда!

– Это невозможно, мой рыцарь! Ведь мы предназначены друг для друга!

– Да, теперь я в этом нисколько не сомневаюсь! – От улыбки Фионы у Реймонда огонь побежал по жилам, и он припал к ее губам так жадно, что она забыла обо всем, кроме их любви.

В самый темный, колдовской час ночи, в самом сердце заповедной земли Реймонд сжимал в объятиях свою возлюбленную, свою жизнь, свое будущее. Весь холм покрылся благоуханными цветами. На полянах в дремучей чаще весело плясали лесные феи. Очарованный мир с улыбкой следил за влюбленными, подмигивая им огоньками звезд, мерцавших на ирландском небосводе.

Несколько лет спустя…

Реймонд без сил рухнул ничком на кровать и со стоном взмолился:

– Укроти их, Фиона! Я тебя умоляю! Укроти их!

– Но, милый, а чего ты еще ожидал?

– Да, чего еще я мог ожидать? – Де Клер осторожно приоткрыл один глаз и улегся поудобнее, прижавшись к ее теплому податливому телу. – Черт побери, молоко опять посинело, и я точно знаю, кто их подучил! А свиньи стали желтыми! Ты представляешь: черные свиньи – желтыми! И как мне прикажешь учить новобранцев, если мои штаны меняют цвет?!

– Да, тебе не позавидуешь! Представляю, как ты жалеешь о том, что женился на чародейке!

– Ну уж нет, милая, этого ты не дождешься! – прошептал он ей в губы. Он действительно ни на что не променял бы свою суматошную, удивительную жизнь в Гленн-Тейзе – самой процветающей провинции Антрима. – Я и так потерял столько лет, не имея понятия о том, что значит любить и быть любимым!

– Должна признаться, милорд, что это непростая задача – любить такого упрямого невежу!

– А вот ночью ты называла меня совсем по-другому! – Реймонд грозно сдвинул брови и получил игривый толчок в грудь.

– Мало ли что кому приснится!

– Но мне никогда не удавалось тебя переупрямить!

– Это что, жалоба?

– Н-нет… – Он прошелся языком по ее губам, распахнул ночную рубашку и лизнул розовый сосок. Фиона застонала в ответ, но не успели они продолжить любовную игру, как дверь в спальню отворилась.

– Папа, ты на нас очень-очень рассердился?

Реймонд отодвинулся от жены и посмотрел на своих дочек. Ни дать ни взять – воплощенное раскаяние.

– Не очень. – Он вздохнул и похлопал по кровати. Вихрь белых ночных рубашек, топот босых ножек – и все трое закопались в пышной перине, как крольчата в норке. Реймонд стоически вынес тройную порцию щекотки, тычков и возбужденного хихиканья, прежде чем малышня успокоилась, лежа между ним и Фионой.