Джанет Маклеод - Любовь с ароматом чая

– Милая Кларри, вы даже не представляете, как легко в вас влюбиться, правда? Вы притягиваете к себе людей, как солнце.

Кларри вдруг засмеялась, хотя слезы по-прежнему блестели на ее темных ресницах.

– Уилл Сток, ты лучший утешитель, которого только можно себе представить. Каким же замечательным учителем ты будешь! В твоем классе не будет ни скучающих, ни павших духом учеников.

Взявшись за руки, они продолжили путь в Саммерхилл. На душе у Кларри стало светлее. Она не будет навязываться Олив и подождет, пока сестра сама не захочет ее увидеть.

Кларри отказывалась верить в мрачные прогнозы по поводу войны с Германией. Разговоры об этом велись в чайной, хотя основными темами дискуссий среди посетителей, интересовавшихся политикой, были борьба за оплачиваемые отпуска, легализация профсоюзов и дальнейшие шаги по пути завоевания избирательного права для женщин.

Такие завсегдатаи чайной, как Флоренс и Нэнси, многие соратницы которых угодили в тюрьму за участие в политической борьбе, пребывали в оптимистическом настроении.

– Нужно только дождаться осенних выборов, – рассуждала Флоренс. – Если либералы не пообещают эмансипации для женщин, они проиграют.

– Точно, – поддержала ее Нэнси. – Пусть потом скрежещут зубами от злобы!

Уилл сдал выпускные экзамены и получил диплом. Когда он вернулся домой в середине июня, Кларри устроила в его честь торжественный семейный обед, на который был приглашен и Джонни. Берти и Вэрити, зная, что спиртного на столе не будет, принесли с собой шампанского и много рассказывали о своей последней поездке во Францию. Они приготовили рекомендательные письма для Уилла и Джонни.

– У семьи Гийар прелестный замок недалеко от Ниццы, – сказала Вэрити. – Вы обязательно должны там остановиться.

– А в Париже, по пути на юг, вы сможете погостить у нашего доброго друга графа де Тинье, – хвастливо добавил Берти. – У него великолепный винный погреб. В прошлом году мы виделись с ним на Лазурном берегу.

– А что вы думаете по поводу разговоров о войне между Германией и Францией? – сочла необходимым спросить Кларри.

Они строили планы так, словно политическая обстановка в континентальной Европе вовсе не была напряженной.

– В чайной я слышала кое-какие слухи на этот счет.

– Уверяю вас, Кларри, – безапелляционно заявил Берти, – это именно слухи и больше ничего. Полагаю, наши французские друзья информированы лучше, чем сплетники в вашей чайной, не правда ли?

Она замолчала, слушая, как молодые люди оживленно обсуждают предстоящее путешествие по Франции, Италии, Германии и Австрии, и больше не вмешиваясь в разговор.

В конце июня Уилл с Джонни отправились во Францию. Кларри вместе с Лекси и Эдной поехала проводить их на Центральный вокзал. Она вспомнила, что чувствовала девять лет назад, когда они с Олив впервые сюда прибыли: беспокойство, благоговейный страх. А еще тогда было холодно.

– Однако какое зрелище мы представляли в платьях домашнего изготовления и в соломенных шляпах, – засмеялась она, вспоминая тот день. – Мы словно сошли со страниц повестей Киплинга. А потом дядя Джейред посадил нас на телегу, выставив на всеобщее обозрение.

– Люди, наверное, думали, что приехал цирк, – шутливо заметила Лекси.

– Скорее, прилетели две райские птички, – галантно вмешался Уилл.

Они смеялись, обнимая друг друга, а затем женщины стояли на перроне и махали вслед поезду, окруженному клубами дыма.

Через два дня после их отъезда газеты сообщили об убийстве в Сараеве. Кларри допоздна задержалась в чайной и смогла почитать газеты Герберту только следующим вечером. Сербский студент стрелял в эрцгерцога Франца Фердинанда, наследника Австро-Венгерского престола. Кларри бегло прочла заметку, гадая, не собирались ли Уилл и Джонни посетить Сараево.

В последующие дни и недели газеты стали наполняться тревожными новостями об ультиматуме, об испортившихся отношениях между Австрией и покровительницей Сербии Россией, а также между их союзниками – Германией и Францией. Будет ли Британия вовлечена в войну?

Насколько поняла Кларри из газет, стремления воевать со своей соседкой, расположенной с другой стороны Немецкого моря [28], у Британии не было. Более того, это представлялось невозможным, поскольку их королевские династии состояли в родственных отношениях, а порты Тайнсайда и Германии имели крепкие торговые связи. Иногда германские моряки с торговых судов забредали в чайную, где заигрывали с официантками. Как-то раз Уилл побеседовал с ними на ломаном немецком.