– Когда нужно ехать? – спокойно спросила девочка.
– Сейчас твой отец занят: руководит осадой города. Как только Константинополь будет взят, мы решим.
Но взять город оказалось вовсе не легко. Со стороны суши за рвом шириной шесть футов и глубиной двадцать два высились три ряда стен в двадцать пять футов толщиной. Обычно ров оставался сухим, но во время осады его заполняли водой из нескольких труб. Первая стена – более низкая – служила защитой лучникам; следующая за ней возвышалась над вторым уровнем на двадцать семь футов и могла служить укрытием целому войску, а за ней стоял третий бастион, самый мощный. В башнях высотой футов семьдесят находились лучники, стояли машины для метания греческого огня и катапульты. Со стороны моря Константинополь защищала одна-единственная стена. При башнях, построенных через одинаковые промежутки, имелось семь гаваней. Поперек залива Золотой Рог была натянута толстая цепь, чтобы в залив не заходили корабли нежелательных гостей. Два предместья Константинополя на противоположном берегу, Галата и Пера, тоже были защищены мощными стенами.
Осада города длилась целый год, и весь этот год ворота Константинополя оставались закрытыми для Иоанна Кантакузина, хотя присутствие его армии под стенами города на суше и турецкого флота со стороны моря, напротив гаваней, начинало сказываться. В городе подходили к концу запасы продовольствия и других жизненно важных товаров. Кантакузин обнаружил источник, питавший главные акведуки города, и направил воду в другую сторону, так что столица оказалась еще и обезвоженной.
Потом в Константинополе началась чума. Новорожденная Зои Кантакузин, девочка, родившаяся в монастыре, умерла. Испугавшись, что Теадора тоже может умереть, и тогда он лишится помощи султана, Иоанн Кантакузин устроил жене и двум младшим дочерям побег из города. В женском монастыре Святой Варвары об этом знали всего двое: настоятельница мать Тамара и молодая монахиня, дежурившая у ворот. Бежать решили в первую же безлунную ночь. По счастливой случайности в ту ночь еще и буря разыгралась.
Зоя и ее дочери в облачении монахинь приютившего их монастыря вышли в ночь и направились к пятым военным воротам. Сердце женщины громко колотилось, рука, державшая фонарь, дрожала так, что невозможно было с этим справиться. Зоя всю жизнь была окружена рабами, никогда не ходила по городу, тем более без сопровождения, так что побег оказался самым большим приключением в ее жизни. Да, ей было страшно, но она шла вперед, полная решимости, и глубоко дышала, чтобы побороть страх. Их темные одежды из грубой ткани трепал сильный ветер, мочил дождь. Елена принялась было ныть, но мать твердо велела ей замолчать. Теадора шла вперед, не поднимая головы. Месяцы осады города отцом стали для нее чем-то вроде благословенной отсрочки приговора, ведь в самом конце этого путешествия ее ждал брак с турецким султаном. Теадора думала об этом с ужасом и, как мать ни успокаивала ее, не могла выкинуть из головы жестокие слова Елены, однако ничем не выказывала своего страха. Ей не хотелось давать сестре повод позлорадствовать, но еще больше не хотелось расстраивать мать.
Вот они приблизились к возвышающейся в темноте башне пятых военных ворот. Зоя достала из кармана в складках одежды пропуск, подписанный еще раньше в городе одним из генералов византийской армии, который симпатизировал Иоанну Кантакузину, потом еще раз проверила, хорошо ли скрыты лица дочерей под густыми черными вуалями, и напомнила:
– Вы должны идти, не поднимая глаз, а руки все время прятать в рукава, и ни в коем случае не произносить ни слова! Елена, я знаю, ты уже в том возрасте, когда девушку интересуют мужчины, но помни, что монашки не должны обращать на них внимания. Если начнешь заигрывать, как-то привлекать к себе внимание, нас схватят, и в этом случае ты никогда не станешь императрицей, так что следи за собой.
Первое испытание ждало их через несколько секунд.
– Стой! Кто идет?
Им преградил дорогу молодой солдат, и пришлось остановиться.
– Я сестра Ирина из монастыря Святой Варвары, – сказала Зоя. – Нам с помощницами необходимо выйти из города, чтобы помочь принять роды. Вот мой пропуск.
Стражник, быстро взглянув на кусок пергамента, сказал:
– Сестра, вам нужно поговорить с капитаном, он в караульном помещении. Вы с монахинями можете пройти через пропускной пункт.
Солдат показал на лестницу, что тянулась вдоль стены башни и вела к площадке перед какой-то дверью.
Читать дальше