Констанс О`Бэньон - Рыцарь Золотого Сокола

Королева погладила маленькие детские пальчики и печально коснулась губами сияющего белизной лба спящей девочки. Она знала, что видит лицо своей дочери в последний раз.

Наконец она решительно передала ребенка сэру Хэмфри. Тотчас взгляд ее сделался озабоченным, плечи расправились любящая мать снова превратилась в королеву.

— Надо спешить. Вы должны выехать через задние ворота, свернуть на горную тропу и как можно быстрее удалиться на безопасное расстояние от замка. Все силы сейчас сосредоточены у главного въезда в замок. Там идет бой, а здесь пока тихо.

Сэр Хэмфри крепче прижал маленькую принцессу к себе.

— Не волнуйтесь, Ваше Величество, у меня на руках Ее Высочество может почивать спокойно, как в собственной колыбельке.

— Вы… — в голосе королевы зазвучала неуверенность, — вы ведь всегда будете подле нее, и будете опекать ее и служить ей так же верно, как служили мне, да?.. Вы поклялись…

— Я присягаю на верность принцессе Джиллиане, Ваше Величество, — повторил клятву сэр Хэмфри, всем своим видом являя образец надежности.

— Тогда я спокойна. — Она вручила сэру Джеймсу скрепленный печатью пергамент. — Вы должны отдать это своей королеве — только ей, и никому другому. И скажите Элинор… — Голос ее дрогнул. — Скажите королеве Элинор, что я навеки у нее в неоплатном долгу.

— Я передам ей ваши слова, — сказал сэр Джеймс, не сводя восхищенных глаз с отважной молодой королевы.

Королева Фелисиана повернулась к сэру Хэмфри и вложила в его ладонь небольшой округлый предмет литого золота.

— Но это же… Большая печать Талшамара, — озадаченно сказал он.

Королева кивнула, добавив после небольшой паузы.

— Я доверяю хранить ее вам, сэр Хэмфри. Передайте ее Джиллиане в тот день, когда она сможет заявить о своем праве на престол.

Сэр Хэмфри низко склонил голову, пытаясь скрыть чувства, заполнившие в эту минуту его сердце. Раз королева отдает Большую печать — значит, она готова умереть, но не быть под властью завоевателей. Ему безумно хотелось остаться здесь, около своей королевы, защищая ее до последнего вздоха. Но долг перед нею, данная ей клятва обязывали его смириться с судьбой и ехать прочь.

Он опустил печать в карман и хрипловато сказал:

— Я сохраню ее, Ваше Величество, и, когда настанет час, верну ее вам.

Глаза их встретились, и они поняли друг друга без слов, а остальное так и осталось недосказанным.

— Ступайте же, время не ждет, — решительно проговорила королева Фелисиана и отвернулась, боясь, что не удержится и снова возьмет дочку на руки.

Рыцари поклонились и торопливо вышли из комнаты. Скоро они спустились по темной лестнице в подземные лабиринты замка, потом по тайному ходу вышли к дальней границе королевских владений.

Сэр Хэмфри прижимал к груди свой драгоценный груз — спящую принцессу Джиллиану, наследницу талшамарского престола.

За воротами их ждали свежие лошади, и вскоре замок остался далеко позади. Пока они извилистой тропой поднимались в гору и спускались в ущелье, наступила ночь. Оба рыцаря ни на минуту не забывали, что им доверена бесценная жизнь маленькой принцессы.

Звон оружия слышался уже во внутреннем дворе. Когда, преодолев последнюю преграду, враги хлынули внутрь замка, гулкое эхо прокатилось по мраморным покоям. Королевские гвардейцы храбро обороняли от захватчиков вход в Главную залу, но англичан было больше, к тому же они были опытные воины, и вскоре сопротивление талшамарцев было сломлено.

Королева Фелисиана, в белом платье, с золотой короной на голове, бесстрастно смотрела, как пятеро рыцарей с обнаженными мечами приближаются к ней.

Один из рыцарей — видимо, старший — поклонился ей с самодовольной улыбкой.

— Позвольте представиться, Ваше Величество. Я лорд Эксетерский.

— Мы слышали о вас, презренный убийца, — холодно отвечала королева. — Вы, вероятно, явились, чтобы забрать меня в плен?

Он пожал плечами.

— Что делать, мадам, таков приказ короля, и я должен его выполнять.

— Я не намерена ехать с вами в Англию, — спокойно сказала она.

Лорд Келвин придвинулся ближе к королеве и, обнажив меч, смотрел на врага. Кардинал Фейлшем, молившийся в часовне, тоже поспешил на шум и встал по другую сторону от королевы.

— Вы не посмеете поднять руку на Ее Величество, — воскликнул кардинал, — не то душа ваша будет проклята во веки веков!

Угроза, однако, не произвела на лорда Эксетерского ни малейшего впечатления.

— Риму нечего совать нос не в свои дела, — сказал он и, грубо оттолкнув кардинала, двинулся к королеве Фелисиане.