Дарья Дядькова: Четырнадцать дней непогоды

Посвящается моему дорогому человеку

Благодарность:

моей маме Надежде Матвеенко

Литературному институту имени А.М. Горького

моим учителям Руслану Кирееву и Сергею Есину

Светлане Мрочковской-Балашовой

Александру Коврижных

"Кажется, они рассуждали так: если этот анекдот был в самом деле, тем лучше; если он кем-либо выдуман, это значит, что он происходил в душе его сочинителя; следственно, это происшествие все-таки было, хотя и не случилось"

(В.Ф. Одоевский. Русские ночи)

КНИГА 1, ИЛИ ПРОЛОГ. Сцены из сельской жизни

Первое слово

Приют спокойствия,

Трудов и вдохновенья

Пушкин

Целебней воздух здесь,

Живей сиянье дня,

И жизнь прекраснее,

И сердце безмятежней!

Кн. Вяземский

Блажен, кто за рубеж

Наследственных полей

Ногою не шагнет,

Мечтой не унесется…

барон А. А. Дельвиг

Уездный город М-ск был одним из самых благоустроенных в губернии и находился в двух часах езды от губернского города. Но кто знает наши русские дороги, тот может себе представить, что в пору осенних дождей, зимних метелей и весенней распутицы, его жителям могло понадобиться и три, и четыре часа на ту же дорогу.

Население уезда составляли и помещики средней руки, и генералы в отставке, ветераны Александровского времени, прошедшие от Аустерлица до Парижа – таким был Иван Иванович Горин. Наконец, верхушкой уездного общества назывались: князь Павел Сергеевич Муранов, наследник огромного состояния покойных родителей, который считался самым богатым помещиком в округе и князь Николай Петрович Озеров, бывший предводитель уездного дворянства – самый уважаемый человек в уезде.

Все прелести деревенской жизни описали нам гг. поэты в своих стихотворениях. Мне остается только добавить, что, хотя свежий воздух и близость природы располагают сельских жителей к мирным занятиям и спокойным размышлениям, порой и в небольших уездных городках случаются необыкновенные происшествия, о каких не услышишь и в столичных гостиных. Но сейчас речь пойдет не об этом, а о размеренной и спокойной сельской жизни.

I

Счастлив, кто испытал

Прогулки зимней сладость

Кн. Вяземский

«Мороз и солнце! день чудесный.

Еще ты дремлешь, друг прелестный?»

С сияющим лицом и пушкинскими строками князь Павел Сергеевич Муранов вошел в комнату своей невесты февральским утром.

Князь Муранов давно уже очаровал и невесту, и все ее семейство до того, что дата свадьбы была назначена на будущую неделю. Но он продолжал, в отличие от других нынешних женихов, делать различные приятные вещи и оказывать знаки внимания и невесте, и всем ее родственникам. Объяснялось это тем, что Павел Сергеевич не чаял души в своей будущей супруге.

А княжна Евдокия Николаевна Озерова была достойна любви этого благородного молодого человека, прежде всего потому, что любила его взаимно. Кроме того, она была хороша собой, прекрасно воспитана, обладала живым и пылким умом и, что самое удивительное для уездной барышни, имела глубокие познания в области словесности и изящных искусств, достойные светских салонов Петербурга.

Она давно мечтала о замужестве – с тех пор, как полюбила князя Павла. Найдя в вещах маменьки ее старый чепец и спрятав в своей комнате, княжна нередко примеряла его перед зеркалом, представляя себя замужней дамой, княгиней Евдокией Николаевной Мурановой.

За неделю до свадьбы Павел Сергеевич пригласил семью будущей жены в свое имение.

Евдокия приехала налегке, за два дня до остальных, собиравших приданое и другие вещи, и была вверена покровительству Веры Федоровны Загряжской, тетушки своего жениха.

Додо, как называли княжну в семействе, уже не дремала, но сидела в креслах с очередною книгой из библиотеки князя.

– Все читаешь? Кому на этот раз я обязан твоим опозданием к завтраку? – не всерьез сердился князь.

– Прости, Поль. Это «Северные цветы» на нынешний год. Меня поразила одна новелла.

– Chere amie, давай после о новелле. Тетушка не любит, когда завтрак задерживают. К тому же, после него я хотел бы позвать тебя на прогулку – нам пора осмотреть владения, которые скоро станут и твоими.

– Я подойду через минуту, – кивнула Евдокия, торопясь по привычке оставить закладку в альманахе. Но это было ни к чему – «Последний квартет Бетховена» она не смогла бы забыть.

Евдокия воспитывалась в любви к музыке – ее маменька, в молодости державшая свой салон в Петербурге, сперва сама занималась с детьми пением и фортепиано, а после старательно подбирала толковых учителей. Среди детских воспоминаний княжны были музыкальные альбомы с нотами и изображениями композиторов, которые отец выписывал из Германии.