Глафира Копылова - Дарья Рябинина о людях Сибири

Копылова Глафира Петровна.

Окончила среднюю школу.с.Тесь.Красноярского края.

Была фронтовичкой с 1942 по 1945 года шоферила. Пошла добровольцем. Родилась с. Тесь ,Минусинского района.Красноярского края . Рано осталась

без родителей. Было два брата – Анатолий и Семен Мажарины.После войны вышла замуж за Копылова С.М.Родила в браке 8 детей, выростила всех.Внуков одних только 24,и правнуков.Прожила счастливую жизнь.

Писала часто и много. Стихи её читают дети ,и

взрослые.Вышел роман в мягком переплете 2018г."Дарья Рябинина"о людях сибири.Сколько души вложил автор в свой роман,не передать! Начало писание романа послевоенные годы.

"Обещание любящей женщины."

Никому я тебя не отдам

Ни на день, ни на год, ни на час.

Пусть ругают меня и бранят

По законам, какие сейчас.

Все на свете стерплю за тебя,

Все изведаю, все испытаю,

Птичкой малой взовьюсь в небеса,

Ручейком проберусь, протекая.

Никому я тебя не отдам,

Никому я отдать не мечтаю

Вдруг когда-то какая-то грубая дрянь

Отобрать у меня пожелает.

Но такой неспокойной любви,

Никогда я еще не встречала,

Хоть взлети в поднебесную высь

И падай оттуда устало.

И пока я еще молода,

Чувствую силы любовны,

Не смотрю никогда на года:

Эти мысли тяжки и греховны.

Все на свете стерплю за тебя,

Все изведаю, все испытаю,

Птичкой малой взовьюсь в небеса,

Ручейком проберусь, протекая.

Не позволю погибнуть ему,

Обласкаю любовью и силой,

Обещаю и помогу,

Что бы со мной не случилось!

Мужской ответ.

Ты – ласточка моя сизокрылая,

Ты ужасно дорогая, ты моя милая.

Я люблю тебя всегда, даже сонную,

Не покину никогда, моя законная.

Ты, как солнышко вверху

Ярко светится, ты, как звездочка в ночи,

Тихо мечешься.

Ты – ласточка моя сизокрылая,

Ты ужасно дорогая – моя милая

Я люблю тебя, люблю, любовь приметная,

Ты мечта моя, мечта, мечта заветная.

Ты – ласточка моя сизокрылая,

Для меня ты дорогая,

Моя милая!!!

Стих автора о войне."Начало"

Я помню день, когда гремело с юга,

Горел закат былого дня.

Я шла едва, державшая подруга,

Чуть посмелей, вела меня.

Она вела и умоляла: иди пожалуйста,

Уж вон народ.

Но что ты, милая, не падай,

Не падай, а иди вперед.

Разбитые колени ног и руки,

Обрызганное кровью все лицо,

Разбитая машина, только дуги,

И дуги тоже согнулись как кольцо.

Кабина смятая – в песок.

Сиденье все, как после боя,

Пружинки взвились, кто как мог.

Кто нас побил, кто нас разрушил!

И сами мы лежали на земле,

В глазах темно, в ушах все глухо,

Вдруг стало первой, светло мне.

Я поднялась, пошла, шатаясь,

Напарница пока что не в себе,

Но она тоже сразу же очнулась

И, сидя, протянула руки мне.

Пошли мы обе, и слава Богу.

Она как будто посмелей,

И тут она увидела дорогу,

И далеко вдали своих людей.

И мы брели, как сонные шатались,

Шагали молча, без дорог,

Уставшие, разбитые, мы сильно напугались,

Голова кружилась, тело ныло,

Почти что у порога мы валились с ног.

Как трудно все: и снег, и грязь и слякоть,

Глубокие воронки и металл,

Тела убитых и полуживые,

Заклятый враг нас раскидал

Навстречу нам бежали люди,

И каждый помощь предлагал,

Откуда силы шли, откуда –

Никто не видел и не знал.

И вспомнила про свой сапог,

И как-то резко распрямилась,

Что снова повалилась с ног.

И только на минутку удивилась:

Но почему она несла сапог?

Глаза мои, как тьмой закрылись,

Язык уж двигаться не мог!

Потом недолго две минуты,

Темно, темно – и сразу свет,

И снова все ко мне вернулось

Вот только памяти-то нет.

Смотрю и вижу: люди ходят,

Но вспомнить, где я, не могу

Там наши люди вокруг бродят

И смотрят на мою беду.

Меня в палатку положили,

К палатке на руках несли,

Все косточки мои застыли,

Но все равно меня спасли.

И снова я веду машину,

И снова я опять в строю

Чужой закат уж догорает,

Я Родину люблю свою!!!

Глава1.романа"Дарья Рябинина"

Павел постучал в окно своей не узнаваемо замершей

избушки,но ответа не последовало. Он немного подождал и снова постучал несколько раз.

Мороз жал, трещало и выло вокруг, с головы срывало холодную шапку, пропитанную грязью и потом. Было невыносимо зябко стоять на сухом от мороза снегу. Избушку его родную, где оставил он семью, занесло глубоким снегом.

Наконец внутри зашевелились. Павел, стоя у окна, ждал.