Наталья Новгородская - Ольга и Алексей. Продолжение

Она взяла сестру за руки, желая приободрить, но Юлия чувствовала себя некомфортно, и многочисленные страхи одолевали её. Она боялась казаться смешной, ей чудилось, что она уже разучилась вести светские беседы, и в гостях все будут осуждать её молчаливость и скромность.

Девушек приняли довольно любезно, и они уселись в уголке, чтобы понаблюдать за окружающими. Гостей в доме собралось довольно много, и сёстрам было несколько непривычно и боязно. Илья Ильич, напротив, был весел, разговорчив, любезничал с хозяйкой дома, с которой не виделся довольно давно. Она отвечала ему взаимностью. Он не забывал и о своих подопечных и постоянно их кому-нибудь представлял, девушки от волнения только кивали, Ольга старалась непринуждённо улыбаться, а Юлия вся сжалась и тихо сидела рядом с нею. К ней перестали обращаться и заговаривать, и только с её сестрою ещё могли что-то кратко обсудить, да и то, через несколько минут девушек оставляли и переходили к более видным гостям. Мужчины смотрели на них косо, высчитывая сумму приданого, мамаши и того хуже, оттесняли своих сыновей, понимая, что в округе найдутся девушке и красивее, и богаче, и с хорошей репутацией.

По возвращении домой Юлия сразу же поднялась к себе и быстро переоделась в своё привычное старенькое платье, а Ольга, хоть и немного разочарованная приёмом, решила, что новая мода ей по вкусу, и что теперь она всегда будет ходить в новых платьях.

Матушка стала выспрашивать у Бурцева о том, как принимали её дочерей, и сколько мужчин набивалось к ним в женихи. Тот был осторожен в своих прогнозах и высказываниях.

– Кажись, двое или трое, беседовали с ними…Но я не слушал. Возможно, что-то и выгорит…

– Ах, это всё так туманно и непонятно! Я уверена, что нужна ещё одна встреча. Кто у вас ещё есть на примете?

Вересова требовала у братца новых знакомств и визитов для дочек, тот лишь вздыхал, потому что перспектива опять к кому-то набиваться в гости его не обрадовала.

На следующее утро сёстры отправились в церковь, и Ольга заметила, как Юлия была взволнована и чем-то озабочена. Но на все вопросы она отнекивалась и смотрела только себе под ноги. После службы Юлия куда-то отлучилась, пока Ольга замешкалась, и та долго искала её глазами в толпе. Весной в церкви было намного больше людей, чем зимой, и с непривычки некоторым становилось дурно или жарко. Ольга подумала, что её сестре также стало дурно, и она вышла, но пробраться к выходу быстро у неё не вышло. Она осторожно оттесняла прихожан, давая себе неширокий проход, когда справа заметила сестру, беседующую с отцом Сергием.

Ольгу эта картина не удивила, она давно заметила, что её сестра полюбила беседы с молодым священником, да и она сама часто приходила к нему за советом, отмечая в нём умение слушать, как одно из самых достойных качеств. Она была рада, что и Юлия прониклась его порядочностью и спокойствием, и стала также доверять ему. Одно только беспокоило Ольгу – сестра не упоминала, о чём они вели разговоры, неужели он стал потакать её идее уйти в монастырь?

Юлия поймала взгляд сестры и немного стушевалась. Затем она кивнула ей, намекая на то, что Ольга может её не ждать и ехать домой с кем-нибудь из соседей.

Ольга помедлила, но так и сделала, ибо подходить и мешать их разговору не хотела, но всю дорогу была задумчивая и не почти не обращала внимания на причитание соседки-старушки, которую пожилой сын вёз домой.

На вопросы матери Ольга не смогла дать вразумительный ответ, обычно Юлия предупреждала, что задержится в церкви и вернётся домой позже самостоятельно. И хотя матушка была против вездесущей добродетели своей старшей дочери, спорить с нею и запрещать ей что-то в полной мере не могла.

– Ох, я же просила отца Сергия не привлекать мою Жюли к работе в церкви! А он опять за своё! Видно, придётся снова с ним говорить. И на этот раз я буду очень строга…

Пелагея Ивановна нахмурилась, и, стуча пальцами по своему маленькому столику, уставилась куда-то в окно. Ольга с нетерпением ждала возвращения сестры домой, у неё к ней тоже были вопросы, и почему-то чутьё подсказывало ей, что у них троих будет большой серьёзный разговор.

Ольга читала книгу в гостиной, когда до её слуха донеслось какое-то невнятное фырканье, и подняла глаза. Непонятные звуки издавала её мать, сидящая по обыкновению у окна. Бурцев, находившийся там же, и Ольга подошли к окну, а затем удивлённо переглянулись. К их воротам подъехала старенькая коляска священника, и он, по-видимому, собирался посетить их дом впервые после своего приезда в Ручьи. Но ещё более присутствующих удивила фигура Юлии, стоящей рядом с экипажем.