Шеннон Дрейк: Неистовый рыцарь

— Он будет не один, миледи! — Заверил ее Аларик, улыбнувшись краешком губ. Улыбка была очень похожа на улыбку ее мужа. И в остальном Брет был очень похож на своего отца, только у Аларика черные как смоль волосы уже тронула седина и глаза серебристо-серые, как у Элайзии, но сходство Брета с отцом не ограничивалось чертами лица, у них даже голоса звучали одинаково.

— Аллора, хотя сейчас и не самое подходящее время, но позволь представить тебе моего отца Аларика. Отец, это моя жена Аллора.

— И вы, кажется, отлично ладите друг с другом, — усмехнувшись, сказал Аларик. — Миледи дочь, я очень рад наконец с тобой познакомиться. Я знал и очень уважал твоего отца и опечален его кончиной.

Она с благодарностью поклонилась Аларику д’Анлу. Когда-то она страстно ненавидела все относящееся к норманнам. И вот перед ней человек, который высадился на этих берегах вместе с Вильгельмом Завоевателем и покорил целую страну, однако она испытывает к нему теплое чувство, потому что он примчался сюда ради нее. Вернее, ради своего сына. Но и ради нее тоже. И поддержка, которую оказало его, войско, спасла многие жизни.

Но сейчас не это главное — она жива, Брет тоже жив… А Дэвид?

— Дэвид! — крикнула она и, забыв обо всем остальном, бросилась туда, где лежало его распростертое на земле тело.

Соскочив с коня, она растолкала окруживших его людей и опустилась возле него на колени, с благодарностью увидев, что над ним хлопочет, пытаясь остановить кровотечение, отец Дамьен.

— Он жив? — спросила она.

— Пока жив, — ответил отец Дамьен. — Его убийца слишком спешил. — Он оценивающим взглядом окинул ее одежду и сказал: — Мне нужны бинты. И поскорее!

Аллоре не надо было повторять дважды. Оторвав меховую оторочку, она принялась раздирать ткань на полосы.

— Нам придется очень осторожно перенести его. Потребуются носилки. И поскорее!

Люди Брета, действуя быстро и слаженно, смастерили из двух плащей и двух жердей носилки, на которые переложили Дэвида.

— О Господи, только не это! — раздался душераздирающий крик.

Это появилась Элайзия, которая послушно ждала в глубине леса, где ей было приказано находиться, и только сейчас узнала о том, что произошло. Соскочив с коня, она опустилась на колени рядом с Аллорой возле истекающего кровью Дэвида.

— О Господи! — забормотала она, хватая его за руку. — Только не умирай, ты не можешь умереть…

— Элайзия… — Аларик взял дочь за плечо. — Вижу, что ты желаешь добра этому юноше. Так дай отцу Дамьену возможность вылечить его.

Элайзия медленно поднялась на ноги и, встретившись взглядом с Аллорой, зарыдала и бросилась на грудь отцу.

— Несите его очень осторожно, — скомандовал Брет, и несколько человек медленно понесли носилки с Дэвидом через поле. В этот момент к Брету, запыхавшись, подбежал растерянный Джаррет, который в тяжелых доспехах с трудом преодолел пешком заснеженное поле.

— Милорд, простите меня. Я…

— Ох, Джаррет, мне ли не знать, на какие хитрости способна моя жена! Аллора, немедленно верни человеку его коня и иди ко мне!

Аллора послушно отдала поводья Джаррету. Дрожа и опустив голову, она подошла к Аяксу, и Брет, наклонившись, подхватил ее на руки и посадил впереди себя. Медленно, из-за носилок с раненым, они двинулись к новой крепости, потом по песчаной полосе к Дальнему острову.

Въезжая в ворота, Аллора окинула взглядом высокие стены крепости, которые не надеялась снова увидеть. Она чудом осталась в живых. Брет спас ее, сотворив невозможное, однако…

А вдруг в эту минуту умирает Дэвид?

Оказавшись на крепостном дворе, Аллора высвободилась из рук Брета и, спрыгнув с коня, бросилась к отцу Дамьену, чтобы предложить любую помощь. К ней присоединилась Элайзия, и обе, не отставая ни на шаг, последовали за носилками в главный зал, где их окликнул отец Дамьен. Он сказал, что надо немедленно остановить кровотечение, и приказал слугам принести снега.

Прикладывая снег к ране, отец Дамьен остановил кровотечение и приступил к зашиванию раны. Аллора быстро принесла ему иглу, нитки и зеленый речной мох, которым они и сами, зная его целебные свойства, пользовались для лечения ран. Стянув края зияющей рваной раны, отец Дамьен обильно обложил ее мхом и тщательно забинтовал.

— Что теперь? — шепотом спросила Аллора.

— Теперь будем ждать. Он молод и силен. Думаю, у него есть шанс выжить. Найдется здесь комната, куда его можно было бы положить?

— Можно в мою комнату, она на втором этаже, — торопливо предложила Элайзия. Она искоса взглянула на отца и Брета, которые беседовали возле камина, и, облизав пересохшие губы, добавила: — Я могла бы перебраться к Лилит.