Андрей Пушкарь - Русские мотивы ХХ века

(Мной прочитана книга «Одетые камнем.»)

Сам в жизни. Помахать бы крыльями – мах, мах! И ни слова! В жизни моей не разрешено ничего. И что скорее умрёт я или моё тело? И сколько ещё буду предавать.

Мой мальчик! Какие убийственные письма вы написали мне оба. Никто не виноват, ни ты, ни Люся. Я знаю тебя, мой сын. Ты не можешь быть виноватым. Но и она не виновата. Не утешаю Люсю. Задета гордость, самолюбие. Обмануты как бы хорошие чувства.

Это всё похоже на бред. Как же так случилось? В вашу жизнь вмешалась безответственная особа. Её дальнейшая судьба? Она не будет авторитетна собственным детям. Счастья не будет у неё.

Мне жаль тебя, и я так уважаю твои страдания. Не могу не любить тебя, хотя и не согласен с тобой во многом.

И в моём вопросе ты неправ. Это нелёгкий вопрос. Так получилось, в силу каких-то причин. Люди подошли друг другу. Теперь я связан долгом. Разрубить это уже нельзя. Пойми, мне приходится иметь дело с честным человеком, который думает, что имеет дело тоже с честным человеком.

Как быть мне, когда разрушился наш мир, наша семья. Много думал. Грустно вспоминать о растраченных силах, убитых преждевременно. А сейчас кому принесу радость в дом? Где буду не в тягость?

Откровенно говоря, я был бы рад, чтоб этого вопроса не существовало. Я личного счастья не ищу. Но мне надо быть, где-то, существовать. И я чувствую приближение старости. Начинаю нуждаться в определённых условиях. Раньше мне это было безразлично. Устаю. Стал раздражительным. Что-то нездорово во мне. Давит нечеловеческая работа. В голове смутно. Не могу принять твердое решение. Мало денег. Снижают ставки. Придётся экономить. С администрацией школы у меня натянутые отношения. Но я не дал им ни одного слабого пункта в работе и головы не нагну.

Тяжело декабрь действует на меня, угнетающе. Не беда. Подымусь. Придёт весна, и всё образуется. А весной посадки, огород. И все дела, дела. Отчёты, конференция. Но главное, чтоб ты чувствовал себя хорошо. Все думы о тебе. Главное, чтоб видеть тебя!

Но почему молчит мой Миша? Где он?

Где моя семья? Конечно там, где мой сын и моя внучка. Мне больше никто не нужен.

Моя внучка? Кто думает о её счастье? Она не должна забывать, что, хотя у мамы и папы не всё благополучно, но они есть у неё и они любят её! Привезите её ко мне. Ей будет лучше здесь, чем в Москве. Поймите. Да и молодость лучше уживается со старостью. Я хочу избавить вас от забот о ребёнке и строить её новую молодую жизнь. Других внуков у меня не будет. Такой вывод диктуется моей внутренней настроенностью, слагающейся из моих привычек и убеждений. Она должна быть здесь. Я купил рояль. Буду учить её музыке.

Я слаб, растерян. Я словно в тумане. Досадно на себя.

Мой Миша! Не любить, не уважать тебя не могу. Ты мой сын! Близкий, понятный, родной, не высказанный мой Миша и моя самобытная милая внучка Вируся. Провести бы хоть часок с сыном, послушать певучую речь Вируси. Видеть её движения и вечные хлопоты вокруг чего-то. У неё есть ум и воля, и она всё время занята чем-то. К ней здесь хорошо относятся, уважительно. А Анюта трогательно заботится о ней. Они так любят друг друга! Привезите мне Вирусю!

Я всё хожу на станцию, не считаясь ни с погодой, ни со временем. Всё иду, иду на станцию и жду, жду.

Да, что-то новое свершается в моей жизни! Она так обаятельна, женственна. И она сказала: «Я вырву тебя из твоей семьи! И ты будешь счастлив!» Но нет. Это только эпизод. Неужели он так трагичен? Уйти, уйти. Закрыться ото всех куда-нибудь в деревню, в маленькую избушку, покрытую снегом.

Уехала. Эта великолепная дама, моя Возлюбленная, моя мечта! Она дала мне счастье короткое, но незабываемое! Я взволнован, я никого так не любил! Прощай, моя радость! Я вечно помню тебя, только тебя одну!

Теперь я один, совсем один. Живу где-то на Соколе в маленькой комнатке. Здесь мой Мир! Мои книги, письменный стол. Здесь моя мама, её душа. Я чувствую её. А больше не хочу никого. Но Люся приходит. Зачем? Всё кончено. Я один.

Много лет спустя получил оттуда – с Севера письмо. О! Бедная женщина! Как я любил её! И она написала мне. Но поздно уже.

Дорогой друг мой! Судьбой было уготовано разбросать нас с Вами. Но это не значит, что в памяти истёрлось всё хорошее, милое, доброе, связанное с Вашим именем. Наши беседы, должна сознаться, предопределили мою дальнейшую жизнь и не раз удерживали от ненужных поступков. В своё время Вы поступили в отношении меня как большой, хороший друг. Приезд моей дочери Нины живо напомнил мне о Вас. Я узнала много нового. Какая изумительная книга – человеческая жизнь! Я так хотела бы повидать Вас и… Вашу жену.