Шеннон Дрейк: Обрученная с ветром

Пушка разразилась огнем. Одновременно с громом и грохотом выстрела в воздухе возникло облако черного дыма. Ядро упало почти у самой «Леди Мэй». Водяной фонтан хлынул и обрушился вниз. Корабль закачался и задергался в объятиях моря.

Потом облако дыма медленно рассеялось, и стал виден источник опасности: он высоко возвышался на фоне кристально-чистого неба, синего моря и линии горизонта, неумолимо вздымался, трепеща и колеблясь от каждого легкого дуновения или более сильного порыва ветра, приводя в ужас каждое сердце.

Череп и кости. Белые на черном. Пиратский флаг, развевающийся не менее гордо, чем флаг любой державы, быстро приближался.

Капитан Нименс стоял у рулевого колеса, направив бинокль на судно, невероятно плавно разрезавшее волны. Он спокойно отдал приказ первому помощнику ответить огнем, и первый помощник выкрикнул команду. Но и это ядро также не долетело до цели.

Противник был вооружен лучше и знал об этом. Возможно, пиратский выстрел был предупреждением. Очевидно, пираты намеревались захватить корабль.

Капитан Нименс изучал флаг, ведь каждое сочетание черепа и костей отличалось от других точно так же, как и люди, под ними плавающие. Сердце его затрепетало.

— Можно посмотреть?

Он вздрогнул, отвел глаза от бинокля и взглянул на женщину, стоящую рядом с ним. И снова сердце его, казалось, пронзило дрожью. Проклятый пират! Капитан нисколько не волновался за себя, он будет сражаться до самого конца.

Но была еще леди Роза.

Для капитана Гейлорда Нименса она была столь же прелестна, как и ее имя. Глаза ее были изумрудно-зеленого цвета, черты лица вылеплены прекраснее, чем у любой статуи. Господь наградил ее сияющими красками: губы, красные, словно цветок, от которого она получила свое имя, кожа цвета слоновой кости и щеки, тронутые нежным и соблазнительным розовым румянцем. Оттененные изумительной зеленью глаз, ресницы казались черными, словно чернильными, в то время как ее волосы были рыжевато-каштановыми, того оттенка, что в лучах солнца отливают золотом и медью.

Высокая для женщины, она казалась еще выше, поскольку готова была встретиться с любым вызовом. Конечно, она видела флаг, но не кричала от страха, не проклинала капитана за то, в чем не было его вины, не падала на палубу в глубоком обмороке.

Она стояла рядом с ним, неотрывно глядя на пиратское судно, молчаливо и гордо, и зелень глаз ее оттенялась глубокой густой зеленью платья, невероятно модного творения с ниспадающей водопадом зеленой юбкой и бархатным лифом. Кружева, черные и белые, окаймляли подол, низкий круглый вырез и рукава-буфф. Несмотря на всю свою нежную красоту, она могла быть исключительно сильной и горячей, особенно при защите любого обиженного. Характер ее был вспыльчивым, но при этом она была благородной, умной и неизменно доброй к тем, кто служил ей. Капитан Нименс знал это, потому что служил ей. Она приняла на себя корабельные дела после прежнего хозяина, и Нименс полюбил ее. Для него она была прекрасна и душой и телом.

— Дорогая леди Роза, — начал он.

— Вы знаете этот флаг? — прервала она, решительно глядя ему в глаза.

Он кивнул.

— Думаю, что знаю. И все же я могу ошибаться. Насколько известно, он не нападает на английские корабли, а наши цвета видны совершенно отчетливо.

— Победитель драконов? — ее щеки слегка побледнели. Никаких других признаков эмоций не было заметно.

Только теперь Роза ощутила, как на нее нахлынул трепетный ужас. Победитель драконов. В последние месяцы он стал печально знаменитым. Ни испанцы, ни датчане не были на море в безопасности. И хотя король Карл II приговорил всех пиратов к смерти, говорили, что он наслаждался любой и каждой победой этого дьявола открытого моря, которому нравилось грабить испанцев и богатеть. Множество знатных мужчин — и женщин — было захвачено на испанских судах. За их возвращение запрашивали высокий выкуп. И, конечно, стыла кровь от слухов о том, что еще происходило, когда корабль был захвачен и взяты заложники. Победитель драконов. Настоящий ужас морей. И он почти настиг их.

— Насколько я наслышан о его флаге, — ответил капитан Нименс. Он повернулся к ней. — Я провожу вас в мою каюту, миледи…

— Нет. Я не хочу, чтобы меня запирали, словно птицу в клетку. Если дело обернется плохо, это ничего не изменит. Я буду смотреть, что происходит, отсюда, — запротестовала она.