Шелли Брэдли: Его украденная невеста

– Я хочу жениться на тебе, но на сей раз в церкви. Хочу, чтобы ты осталась со мной как моя жена, как хозяйка замка, как мать моих детей, – спокойно проговорил он.

– Почему? – Эверил прерывисто вздохнула, удивленно расширив глаза.

Торнтона прошиб пот. Он любит ее. И должен справиться со своими страхами и сказать ей об этом.

– Тебе нужен муж, а ребенку нужен отец. Мне нужна помощница. И я…

– Отпусти меня. – Эверил вскинула подбородок. На ее лице не осталось никаких эмоций, кроме гнева.

Дрейк испугался. Неужели он так измучил ее, так долго тянул со своим признанием, что лишился ее любви? Боже, только не это!

Он крепче сжал ее руку.

– Отпусти меня, тебе говорят! Мне совершенно ясно, что мы не подходим друг другу.

Не подходят? Да они созданы друг для друга!

Своей поддержкой, верой в его невиновность, душевной добротой – всем этим она завоевала его доверие. Благодаря Эверил он захотел стать лучше. Она отдавала ему себя как возлюбленная и жена даже в те моменты, когда он этого не заслуживал. Она пробудила в нем чувства. И он желает ее. С такой страстью, что и вообразить невозможно.

Он любит ее – и скажет ей об этом!

Под шелест красного платья Эверил резко повернулась и шагнула прочь.

Проклятие, он не даст ей уйти! По крайней мере до тех пор, пока она не услышит правду, не узнает, как он тосковал по ее улыбке, заразительному смеху и цветочному аромату. Как необходимы ему ее нежность, доверие, сочувствие… И любовь.

Дрейк отчаянно вцепился в локоть Эверил и не отпускал, пока она не повернулась к нему лицом. Потом обхватил ладонями ее щеки и заглянул в сердитые зеленые глаза.

– Ты никуда не уйдешь, пока не выслушаешь меня! Я люблю тебя, моя упрямая жена.

Эверил отпрянула, в ее глазах вспыхнуло подозрение.

– Это правда или просто отговорка, чтобы успокоить меня?

Сердце Дрейка гулко забилось.

– Мне нелегко дались эти слова, но я сказал то, что чувствую. Я люблю тебя.

Она молчала.

– Это правда. – В глазах Дрейка блеснули слезы. – Только упрямство мешало мне признать это раньше. Но я боялся, что ты заставишь меня страдать, как моя мать заставила страдать отца.

– И я должна верить, что теперь ты любишь меня?

В ее голосе явственно звучали сарказм и недоверие. Дрейк не сводил с нее умоляющего взгляда.

– Я понимаю, что в это трудно поверить. Но Бог свидетель, это правда. Все эти месяцы я любил тебя, но боялся довериться.

– Тогда ты просто жалкий трус!

– И не только. Признаюсь, я был жутким эгоистом. Но мне никогда не приходилось встречать женщины с таким добрым сердцем и нежной душой. Ты показала мне, какой должна быть истинная любовь. Ты поверила в меня и была рядом, когда, казалось, весь мир и даже Бог отвернулись от меня. И если я обращался с тобой не так, как ты того заслуживала, то только из страха. Прости меня, Эверил. Я никогда больше не причиню тебе боли.

– Ты и вправду любишь меня? – спросила она с робкой надеждой.

– Да, я люблю тебя больше жизни. Останься со мной как моя жена, как возлюбленная. – Дрейк погладил ее по щеке.

Эверил молчала.

– Если ты больше не любишь меня, я… пойму. И отпущу тебя. Насчет Эбботсфорда можешь не беспокоиться. Что бы ты ни решила, я выполню свое обещание предоставить средства, необходимые для его восстановления. Но прежде чем ты примешь решение, поверь, поверь всем сердцем, что я люблю тебя.

– А вдруг я никогда больше не услышу эти три слова? – Эверил прикусила нижнюю губу.

Торнтон облегченно улыбнулся, едва удержавшись, чтобы не прильнуть к ее устам. Проглотив ком в горле, он предложил:

– Если хочешь, я готов подтверждать свою любовь каждый день, каждый час.

От набежавших слез глаза Эверил сделались зелеными, как весенняя трава.

– Каждый час? Этими прекрасными словами?

– Да, милая. – Облегчение и любовь переполняли душу Дрейка.

– И… не только словами?

Теперь в нем вспыхнуло еще и желание.

– В любой момент, милая.

Он сжал ее ладони, утонув в ее влажном взгляде.

– Скажи, что любишь меня и останешься со мной.

В глазах Эверил засияла радость, согревшая сердце Дрейка и подарившая его душе мир, которого никто другой не мог ему дать.

Улыбнувшись, она вымолвила:

– Разве может быть иначе? Мое сердце давно принадлежит тебе.