Шелли Брэдли - Его украденная невеста

– Я в этом не сомневался. – Скрипнув зубами, Дрейк сдержал стон.

Судя по свирепой гримасе, исказившей лицо Мердока, ядовитый ответ Дрейка не пришелся ему по вкусу.

– Клянусь, что на сей раз отобью у тебя охоту шутить, ублюдок!

Эверил приглушенно ахнула. В ее расширившихся глазах отразились сочувствие, страх и любовь.

– Едва ли меня этим удивишь, – заметил Дрейк.

– Отпусти ее, и я сохраню тебе жизнь и избавлю от наказания, – потребовал Мердок.

– Катись к дьяволу! – отозвался Дрейк.

Бросив последний взгляд на испуганную Эверил, он повернулся и направился к двери, к поджидавшим его стражникам и долгой ночи, полной страданий.

Прошла мучительная неделя. Время тянулось так медленно, что Эверил порой казалось, что она больше не выдержит этой пытки неопределенностью и постоянным страхом за Дрейка. Благодаря Фирте, благослови Господи ее добрую душу, она знала, что он еще жив. Но Мердок был верен своему обещанию превратить его жизнь в ад.

Эверил мерила шагами небольшую комнату, где ее держали взаперти. Она была одета в роскошное платье из красного шелка, надетое по настоянию Мердока за час до венчания. Внизу толпились члены клана, щеголяя лучшими нарядами.

Издалека доносился слабый гул прибоя. Закрыв глаза, Эверил сцепила перед собой руки и обратилась к Богу с мольбой, чтобы план, который она придумала, спас ее мужа.

– Леди Эверил?

Обернувшись, она увидела на пороге Фирту. Бросившись к ней, Эверил втащила ее в комнату и закрыла дверь.

– Что-нибудь случилось?

Фирта кивнула седой головой.

– Мне не удалось найти Эрика и Кайрена и сообщить им о ваших намерениях. Но не теряйте надежды, они опытные воины. И, слава Богу, Дрейк до сих пор жив.

Судорожно сцепив руки, Эверил спросила:

– Как он?

– Слаб, конечно, но еще может поправиться. К счастью, понаехало столько народу, что лорд Дунели не нашел вчера времени побывать в темнице.

Эверил вздохнула, потирая усталые от бессонных ночей глаза.

– Есть ли у нас хоть какой-нибудь шанс на успех?

– Если на то будет воля Божья.

Слова Фирты не успокоили Эверил. Ей хотелось, чтобы Дрейк обрел свободу и навсегда избавился от бесконечной борьбы и лишений. Она хотела, чтобы его жизнь была наполнена счастьем и ее любовью. Но его, похоже, не волновала собственная участь.

– Почему он отказался, Фирта? Ради денег и власти Мердок, возможно, и выполнил бы свое обещание отпустить его. Разве его жизнь не стоит подобного риска?

– Да, девонька, но не ценой твоей жизни.

Эверил озадаченно нахмурилась.

– Мердок в любом случае женится на мне. Дрейк не может этого изменить. Почему же он отказался расторгнуть наш брачный договор?

Фирта ласково коснулась ее плеча.

– Сколько я его помню, а Дрейк мне как родной сын, он всегда был на редкость упрямым.

– Но сейчас не время потакать своему упрямству. Он мог выбрать свободу и сохранить жизнь!

– В обмен на твою? Девонька, ты просто не знаешь, что за человек Дрейк. Он никогда бы не оставил тебя на расправу лорду Дунели.

– Но…

– Неужели ты не понимаешь, что он любит тебя?

Сердце Эверил сжалось. Более всего на свете ей хотелось верить, что любовь, а не чувство долга движет Дрейком. Но сейчас, когда его жизнь висит на волоске, это не имеет значения. Она любит Дрейка и сделает для его спасения все, что в ее силах.

Топот ног за дверью помешал Эверил ответить. Она подтолкнула Фирту к выходу:

– Тебе лучше уйти. Посмотри, может, Эрик и Кайрен придут на каз… на этот фарс.

Кивнув, Фирта поспешно удалилась. Спустя мгновение появился один из стражников Мердока и препроводил ее на улицу, где светило яркое февральское солнце.

Завтра ей исполнится восемнадцать лет, а сегодня, если все пойдет в соответствии с замыслами Мердока, она увидит, как умрет ее возлюбленный. Эверил отчаянно молилась, чтобы Бог не допустил подобного несчастья.

Она нервно сглотнула, когда стражник провел ее через толпу, собравшуюся на зеленой лужайке за замком. Мужчины клана Макдугалов, находившиеся в приподнятом настроении, образовали плотный круг. Все жаждали увидеть казнь предателя.

В центре круга Эверил, к своему ужасу, увидела Дрейка. Он был обнажен по пояс. Его лицо покрывали синяки и порезы, один глаз заплыл, туго связанные запястья распухли и покраснели. Но ничто не потрясло ее так, как сочившиеся кровью рубцы на его руках, груди и плечах. Изможденный и бледный, он казался каким-то безжизненным, словно смерть уже коснулась его своей рукой.