Джулия Лонг - Очаровательная скромница

Потом он остановил коня, чтобы взглянуть на академию мисс Эндикотт, расположившуюся на холме. Через несколько долгих минут он пришпорил коня и погнал его галопом в Пеннироял-Грин. Влажный осенний воздух холодил кожу, и Джулиан радовался этому. Сквозь неплотные облака проглядывал серебристый полумесяц. Еще не совсем стемнело, небо было глубокого сине-фиолетового цвета.

Маркиз безжалостно гнал коня – что было совершенно на него не похоже, – пока оба не выдохлись.

Ночь еще не наступила, но Пеннироял-Грин к ней уже приготовился. Витрины магазинов были закрыты ставнями, на крюках висели фонари.

Джулиан остановился на возвышенности и посмотрел вниз. Светло было только в пабе. Свет призывно лился из всех окон, через которые были видны снующие взад-вперед люди. Маркиз подумал, что Феба, вероятно, живя здесь, посещала это заведение. В этот момент он ощутил удар. Его отбросило в сторону, поводья выпали из внезапно ослабевших рук. Он потянулся за ними, но тело почему-то отказалось повиноваться. Потеряв равновесие, он тяжело вывалился из седла.

Боль. Она была такой сильной, что мутился рассудок. Прикрыв голову рукой, в надежде защититься от копыт коня, испуганно переступающего ногами рядом с ним, Джулиан понял: меня подстрелили.

Он не знал, куда попала пуля. Боль была везде. Она поглотила его целиком и, казалось, усиливалась с каждым ударом сердца. Он не мог вспомнить, слышал ли звук выстрела. Возможно, слышал. Время странно исказилось, изменило свой бег.

Какое-то время – минуту или вечность – он лежал на спине на пустой городской площади, стараясь дышать. И слушая сверчков. Как и в ту ночь, когда вальсировал с Фебой.

Воспоминание оказалось на удивление бодрящим. Джулиан застонал, но услышал этот звук как бы со стороны, словно он исходил от кого-то другого. Или это ветер завывал в кронах деревьев? Джулиан почувствовал, что его рубашка пропиталась горячей влагой. А на площади не было ни души. Кто бы ни пытался его убить, он может быть уверен, что хорошо выполнил свою работу.

«Я так и умру здесь один».

Мысль тоже оказалась бодрящей. Джулиан с трудом перекатился на бок, поднялся на четвереньки, потом на колени и в конце концов встал, но только для того, чтобы снова упасть на одно колено. Так, шатаясь, спотыкаясь, падая и снова поднимаясь, спустя вечность он подошел к двери в «Свинью и свисток» и распахнул ее.

Феба услышала шаги. Шли двое. Одна из них – горничная Мэри Фрэнсис, вторым был явно мужчина. Открылась дверь в ее комнату, и горничная постучала по косяку. Она говорила быстро, встревоженно и немного раздраженно.

– Мисс Вейл, к вам посетитель. Он сказал, что дело очень срочное, и не стал ждать внизу.

Феба так резко вскочила, что опрокинула стул, и потрясенно замерла, увидев, кто к ней пришел. Джонатан Редмонд.

– Спасибо, Мэри Фрэнсис, – спокойно сказала она. – Можешь идти.

Джонатан не снял перчаток и даже шляпы. Он заговорил прямо с порога, быстро и четко выговаривая слова.

– Простите, что явился без предупреждения, мисс Вейл, но дело действительно очень срочное. В лорда Драйдена стреляли. Его перенесли в заднюю комнату в «Свинье и свистке». И он все время бормочет что-то о женщине, которая его не любит.

Стреляли.

Вся кровь отхлынула от лица Фебы. В глазах потемнело, колени подогнулись. Вовремя подоспевший Джонатан схватил ее за руки, не дав упасть, и усадил на кровать.

«Нет, Господи, молю тебя, только не это».

– Он… – Она не могла говорить, не могла даже дышать. В таком состоянии люди просыпаются после ночного кошмара.

– Сейчас он жив. Это все, что мне известно.

Феба подняла глаза, затуманенные ужасом. По правде говоря, она не была уверена, что может ему доверять. Все же он Редмонд.

– Но почему вы… как…

Джонатан нетерпеливо поморщился, явно делая над собой усилие, чтобы говорить вежливо.

– Он вызвал Уотерберна на дуэль из-за вас, мисс Вейл. Он сделал это на глазах у всех в «Уайтсе». Уотерберн, представьте себе, извинился. Так что, он, судя по всему, не виновен в преступлении. Но кто подстрелил маркиза, неизвестно. Я пришел за вами, как только услышал о происшествии. Я был в пабе.

– Но почему вы пришли?

После короткой паузы Джонатан вздохнул.

– Потому что, Феба, я знаю о перчатках.

Феба испытала настоящий шок. Она виновато покосилась на свой сундук, в котором они лежали, потом на Джонатана.

– Я не понимаю.

Он невесело улыбнулся.

– Мы были вместе, когда Лайон их покупал. Он так тщательно их выбирал. Это очень много для него значило. Но Оливия отвергла подарок. – Имя Оливии он произнес с презрением, пожалуй, даже с ненавистью. – А теперь я вижу, он подарил их вам. Нет, не надо объяснять, при каких обстоятельствах вы их получили. Он говорил, что вы – хороший человек. Понимаете, никто по-настоящему не знал Лайона. Только я. И он почти никому не доверял. Кроме меня. Он доверял мне, по крайней мере, иногда. И еще: можно назвать лишь очень немногих людей, которых он уважал и ценил. Вы – одна из них. А он никогда не ошибался. И ради моего брата, который кое-что знает о запретной любви, я решил, что должен сообщить вам о Драйдене.