Джулия Энн Лонг: Граф-пират

— Он похож на скучающего льва, который лениво бродит среди стада гусей. Он терпит весь этот шум и суету, пока не решит, в кого из нас вонзить зубы.

Мисс Вайолет Редмонд взглянула поверх веера на новоиспеченного графа Эрдмея и поделилась своим мнением с тремя дамами: прелестными белокурыми сестрами Харт, Миллисент и Эми — они, затаив дыхание, слушали каждое ее слово — и с замужней леди Перегрин, не выносившей, когда Вайолет оказывалась в центре внимания. А это случалось часто, ведь дочь богатого и влиятельного Айзайи Редмонда была красива и своенравна.

Леди Перегрин не преминула заметить:

— Зубы, мисс Редмонд? Да я бы с удовольствием сжала его ногами.

Сестры Харт ахнули и захихикали.

Вайолет с трудом подавила зевок.

Они занимали лучшие места рядом с бутылкой ратафии в бальном зале лорда и леди Трокмортон. Гостей, как всегда, было много. Сестры вертелись рядом с Вайолет, мечтая оказаться на ее месте. Леди Перегрин не отставала, желая, чтобы ее видели вместе с ней. И как обычно, даже в толчее Вайолет замечала, кто пришел и кто отсутствует. Ее родители, Айзайя и Фаншетта Редмонд, а также брат Джонатан были в зале. Лучшая подруга Синтия с братом Вайолет Майлзом, которые лишь недавно обвенчаны, остались в Пенниройял-Грин, в Суссексе.

Естественно, всего заметнее было отсутствие брата Вайолет, Лайона, весьма многообещающего молодого человека, по мнению света, и наследника Редмондов, который исчез больше года назад, забрав с собой лишь одежду и маленькую шкатулку из палисандрового дерева, сделанную им в детстве.

Причина его исчезновения была очевидна: Оливия, старшая дочь в семействе Эверси, старинных врагов Редмондов, стояла сейчас посреди зала в зеленом платье, изящная, бледная и серьезная. Оливия всегда была серьезной, даже сердитой. Она посвятила себя служению в различных обществах. Она даже раздавала брошюры, ратующие за отмену рабства, в пабе «Свинья и чертополох», к смущению хозяина, Неда Готорна.

И теперь Оливия была на балу, а Лайон нет. Она разбила ему сердце. Говорили, что проклятие исполнилось: в каждом новом поколении Эверси и Редмондов кто-то должен был пострадать от несчастной любви.

Вайолет решила больше не смотреть на Оливию, чтобы ее взгляд случайно не прожег дыру в зеленом платье.

— Мы должны притвориться, будто не сплетничаем.

Мисс Эми Харт только недавно вышла в свет и не знала, что подобное само собой разумеется.

— Наоборот, пусть гости так думают. Иначе как еще нам напугать и заинтриговать их?

Все энергично закивали, не уловив иронии в словах Вайолет.

— А почему лев? — поинтересовалась Миллисент. — Почему не медведь или гну?

— У гну копыта, дурочка, — усталым голосом объяснила Эми. — Его вряд ли можно назвать привлекательным. Хотя насчет этого человека я не уверена. Кажется, он все время хмурится. Говорят, он настоящий дикарь.

И она театрально поежилась.

— А я знаю! Все дело в его волосах. Они рыжеватые, — с придыханием произнесла Миллисент.

— Рыжеватые? — с напускным выражением тревоги на лице переспросила леди Перегрин. — Ты действительно эго сказала, Миллисент? Я ведь тебя предупреждала, что стихи забьют тебе голову, и теперь ты бросаешься подобными словами. Кажется, только вчера ты назвала утренний туман тонкой дымкой, я права?

Миллисент пристыжено опустила голову.

— Милая, у него каштановые волосы, к тому же пышные. Теперь ты поняла. У тебя морщинки вокруг глаз, ты слишком часто щуришься, Миллисент? — Леди Перегрин указала на свои безупречные веки. — Возможно, тебе нужен монокль, чтобы его хорошенько разглядеть?

Все обратили задумчивые взоры на бедную Миллисент, которая принялась ощупывать несуществующие морщинки.

— Посмотри же на него как следует и, пожалуйста, щурься, если тебе так хочется, мы ведь не возражаем, правда, дамы? Видишь, он настоящий зверь, такой огромный. Говорят, его воспитывали в Америке. Я не удивлюсь, если его родителями были медведь и индианка.

— У кого теперь разыгралось воображение? — негодующе спросила Миллисент.

— И зачем ему титул, если он, как говорят, не собирается оставаться в Англии? Но у короля свои причуды. Что ты думаешь, Вайолет?

Вайолет, знавшая, что это остроумное обсуждение графа должно было удивить и поразить ее, поскольку сделать это было необычайно трудно, на самом деле скучала, невыносимо устав от бесконечных балов и праздников, и ей казалось, что она вот-вот заснет, но сделать это ей мешала ненависть находившихся рядом женщин.