Вера Анмут - Ливень в графстве Регенплатц

– Мы с отцом сейчас наблюдали, как вы с братом во дворе стреляли из лука, – завёл разговор Зигмунд. – Ваша меткость и ловкость вызвала у нас восхищение.

– Спасибо за похвалу. Отец требует, чтобы мы стали умелыми воинами. Занятия военным искусствам у нас проводятся ежедневно. А я хотел с вами поговорить, гер Вольфгарт.

– Зовите меня просто Зигмунд. Я тоже думал с вами поговорить. И мне кажется, что темы наших разговоров схожи. Речь о ваших рисунках, я угадал?

– Да! Я хотел бы вам показать их.

– А я зашёл, чтобы их посмотреть. Надеюсь, ваши рисунки не слишком далеко отсюда.

– Конечно, они здесь!

Берхард подбежал к небольшому сундуку, стоящему за камином, достал из-под него ключ и отпер замок.

– Вы прячете свои работы под замок? – подивился Зигмунд.

– Они не всем нравятся, – спокойно ответил Берхард, и его улыбку тронула грусть. – Если они попадаются Густаву, он их портит.

Берхард достал несколько пергаментов и выложил их на стол. Мальчик немного волновался, так как кроме отца никто его стараний высоко не оценивал. Зигмунд подошёл к столу и развернул один из свитков. На нём было нарисовано бушующее море. Волны клубились и пенились, раскидывая брызги высоко в ночное облачное небо.

– Вы были на море? – поинтересовался Зигмунд, разглядывая рисунок.

– Нет, не был. Я вообще дальше Регенплатца никогда никуда не ездил, – ответил Берхард.

– Где же вы видели бушующее море?

– Мне рассказывала о нём Астрид, наша няня. Она родилась и выросла на приморских землях. Её рассказы всегда столь ярки, эмоциональны, что перед глазами встаёт отчётливая картина.

– Я был на море, плавал по нему на корабле, и потому могу уверенно сказать, что ваш рисунок очень реалистичен.

– Спасибо, Зигмунд, мне ваша похвала лестна.

На следующем рисунке был изображён орёл, гордо парящий высоко в горах.

– Ну, эту картину вы, должно быть, наблюдаете почти ежедневно, – предположил Зигмунд.

– Да, – согласился Берхард. – Это вид из окон западной башни.

– Очень красиво. Мне нравится.

Зигмунд перебирал рисунки с пейзажами, цветами, птицами, всё больше уверяясь в таланте юного Берхарда, всё больше восхищаясь его чувству красок и линий.

– Вас обучал кто-нибудь? – спросил Зигмунд.

– Нет, – ответил Берхард. – Я просто смотрю на мир и стараюсь как можно точнее передать его изображение на бумаге.

– Красиво и весьма талантливо. Вы молодец!

– Я так рад, что вам понравилось!

– Этого дракона вы рисовали тоже по чьим-то рассказам?

– Нет, он срисован со старой гравюры, которую я нашёл в библиотеке. Я только раскрасил его.

– А этот рыцарь… Кто он?

– Этот портрет у меня не получился, – смутился Берхард. – Вот и вы его не узнали. Я пытался нарисовать своего отца, но вышло плохо.

– Да, портреты у вас пока выходят неважно. Чтобы написать портрет, нужно не просто смотреть, но ещё знать кое-какие правила, соблюдать пропорции. Например, для данного лица нос слишком длинен, голова у этого человека формы неправильной, а рука слишком мала.

Берхард внимательно выслушивал критику, ничуть на неё не обижаясь.

– А вы научите меня писать портрет, Зигмунд?

– Конечно. Научу всему, что знаю сам. У вас определённо есть талант, Берхард.

– Спасибо.

Мальчик собрал со стола свитки и запер их обратно в сундук.

– Могу я попросить вас показать мне свои картины? – поинтересовался Берхард. – Мастер Вольфгарт говорил, что вы пишете настоящие большие картины.

– Действительно пишу, но с собой их не вожу. Путешествовать с полотнами не слишком удобно. Свои картины я продаю, дарю друзьям.

– Вот как, – Берхард разочарованно вздохнул. – Жалко.

– Но у меня с собой несколько пергаментов с зарисовками. Их я вам покажу с удовольствием.

– Прямо сегодня можно? – в глазах Берхарда вновь загорелся интерес.

– Можно, – улыбнулся Зигмунд, он был рад, что здесь в чужом доме, среди незнакомых людей нашлась родственная ему душа.

– Скажите, Берхард, а ваши сестра и брат тоже рисуют?

– Нет. Густав не любит искусство, ему больше нравится борьба, битва на мечах. Он мечтает, чтобы отец взял его с собой на войну. Не знаю, стоит ли Густава вообще обучать рисованию. Маргарет рисует не очень хорошо, матушка постоянно поправляет её эскизы. Но она старается.

– Ваша сестра очень красива, – скромно опустив глаза, заметил Зигмунд.

– Красива. Но горда и своенравна, ей трудно угодить. Сердце у неё холодное.

– Не может быть, чтобы у такой прелестной девушки было холодное сердце. Просто Маргарет ещё слишком юна.